Путь

Наш герой читал книги и даже купил себе доску, на которой решил помечать каждый из этапов Пути, и что он знает о Пути вообще, ведь, в любом случае, он был не первым и не последним Путешественником, которому выпала такая участь. Не сказать, что это было просто – каждый раз пытаться объяснить новому библиотекарю, что же тебе нужно, и когда, в конце концов, тебе приносили пыльную книгу, понимать, что в ней написано с гулькин нос, да и правды в написанном немного. Но с каждой прочитанной книгой на доске появлялись новые пометки и прямая, что раньше была слишком однозначной, теперь приобретала множество ответвлений, которые пока не были связаны друг с другом, а иногда даже противоречили здравому смыслу.

Так прошла неделя, полная открытий и умозаключений, и вот на исходе дня, лежа на кровати с маркером за ухом и ломая голову над следующим шагом, Арсений стал замечать, что что-то не так. Сначала он подумал, что это опять пресловутый сон, который был реальнее реальности, но потом он потрогал ковер и тот, к превеликому сожалению, не был нереально мягким. Затем появились звуки, которых он никогда не слышал ранее, и которые никак не могли родиться в этой реальности. Они влекли его за собой, звали, и наш герой даже попытался мысленно последовать за ними, но не смог пошевелить ни одной частью тела.

– Похоже началось! – только и успел подумать он, как ощущение кровати под ним исчезло, и он оказался словно подвешенным или парящим в невесомости. Потом пришло головокружение, но кружилась не сама голова, а все вокруг нее – это было великолепно и одновременно пугало. Улыбка расплылась по лицу Арсения. Это новый мир, он чувствовал его, и этот мир звал его. Потом кровать резко появилась вновь, но она была слишком мягкой, и зыбкой. Уже не будучи снова собой, Арсений стал тонуть в собственной кровати, и сладкая нега нахлынула на него, увлекая в далекие дали, а потом глаза безвольно закрылись.

***

У вас когда-нибудь было ощущение, что вы проснетесь совсем не в том месте, где должны были быть?

Признаться честно, последнее время меня это гложет постоянно, все будто не так, неправильно, словно внутри меня живет несколько человек. Раздвоение личности, если хотите, а этот песок, он повсюду. Проклятый песок. Кто мог придумать такую глупость, как возводить здания из песка? Нет, с одной стороны-то, оно конечно дешево, но вам не кажется, что минусов от такого строительства несомненно больше. Никто же не будет со мной спорить, что здания получаются крайне недолговечными и ломкими? Что больше двух этажей из песка не построишь, как ты его не укрепляй, и самое главное – песок источает очень много пыли. Этой пыли иногда так много, что поднимается пыльная буря, и людям приходится сидеть дома по нескольку дней.

А знаете, что во всем этом наиболее странно? Нет, вовсе не способ строительства, это-то, как раз, может быть оправдано в таких случаях, как недостаток других строительных материалов. Самое странное во всем этом то, что рассуждает на такую тему простой мальчик, которому осталось еще несколько часов до подъема.

Сам Арсений всегда знал, что отличается от других сверстников, по какой-то причине, которая была не ясна ему до конца. Он пытался рассказать о своих подозрениях родителям и друзьям, но все только отмахивались от него и его убеждений, говорили, что это подростковые шалости, не более, и что скоро все это пройдет. Внешне он вроде бы не отличался от всех остальных: обычный парень лет шестнадцати, в меру привлекателен и растрепан, как это бывает в таком возрасте, но одно отличало его от всех остальных. Он думал. Думал слишком много для своего возраста, и слишком о многом.

Ведь что нужно для счастья в шестнадцать лет? Да по сути ничего, чтобы друзья были рядом, и была какая-нибудь девушка, и неважно, что происходит вокруг. Не должно быть никакого дела до политики, а тем более до философии. Не должно возникать мыслей «Почему я здесь?» и о том, что с этим миром что-то не так. Тем не менее, Арсений не мог об этом не думать. Состояние подмены преследовало его, начиная с тринадцати лет, и в последнее время только усиливалось. Это стало его жизнью, частью его жизни. Как тот секрет, что хранят веками, и который может начисто все изменить. Он хранил это в себе.

Тем временем пришло время вставать, и не прошло и получаса, как все семейство ворвалось в комнату сына, чтобы поднять его с постели и отправиться в торговый центр. Как же Арсений ненавидел эти торговые центры – эти машины для вытягивания денег, которых и так не было, и не могло было быть в принципе, что также тяготило его. В этом мире человек был должен с самого рождения, и как это получалось, известно было разве что центральному хранилищу данных. Все городские агломерации собирались и разрастались около «машин кредитов», как в древние времена люди селились подле рек.