Путь

Сначала, он увидел, как улетели соседи через пять домов. Братья Шульцы, так и не смогли прижиться в родительском доме, в котором, до войны всегда было много народу, а сейчас эта хоромина, больше напоминавшая дворец стала пустым и гулким местом, жить в котором братья, вернувшиеся с войны, так и не смогли.

Окончательно добил разговор с Клаусом Мюллером. Его школьным другом, пережившим плен у врага и чудесное возвращение из него.

Клаус, жил в доме родителей с младшей сестрой, чудом уцелевшей в той катастрофе. И оба, почти никуда не ходили. Клаус по причине того, что люди видели в глубине его зрачков голубоватый отсвет, а в темноте и под кожей парня, виднелись чуть светящиеся полоски. Что однозначно выдавало «вернувшегося», и его сторонились.

Грета же, всячески поддерживала старшего брата, но и сама до сих пор, боялась открытого пространства.

— Что будете делать, Клаус? — Спросил он друга, зайдя в гости.

— Думаю, отправлюсь в Вольные миры. Там, к таким как я отношение спокойнее. Да и говорят, что на Ильмене, образовывается целая колония «вернувшихся», думаю там, мне вообще никто ничего не скажет. — Ответил друг. — Ведь кроме тебя, ко мне из уцелевших вообще никто не заходит, боятся меня люди.

— А как же, Грета? Ты о сестре подумал? — Спросил Макс. — Она готова лететь в такую даль?

— Грета, готова лететь куда угодно, лишь бы не быть здесь. Все её друзья и подруги погибли, как впрочем, и наши с тобой, Макс. Лишь те, кто воевал и выжил, вернулись и то, большинство уже улетело, бросив свои дома на попечение муниципалитета. А кое-кто уже и продал их, вот так. Этот город — призрак себя прошлого и мы не сможем вернуть его к жизни. Ведь, даже если его вновь заселят, то будут это совершенно другие люди и наш Нойебург, никогда не будет прежним. Так что, мы лучше в Траверс, там все новички, и мы сможем создать что-то новое. Новую дружбу и новые семьи, здесь же, мы не в силах вернуть былого, лишь бесполезно пытаться вдохнуть в мёртвое жизнь. Но, мы не Шепард, нам такое не под силу…

— Что ты сказал? — удивился Макс.

— То, что ты услышал, «Великое исцеление» дело рук твоей подруги. Именно она вернула мне меня в тот день.

— Что?! Ты уверен?! — С бешено стучащим сердцем спросил Макс.

— Я помню этот момент. Мне тогда оторвало обе ноги и руку, мало того завалило обломками. Я лежал и вспоминал свою непутёвую жизнь, ожидая, когда меня откопают и восстановят. Но, внезапно внутри всё вспыхнуло, стало легко-легко, и я увидел словно внутри себя её лицо. Услышал её голос, сказавший мне, что я свободен. Дальше было больно, очень больно, но в результате у меня снова были руки и ноги, да и сам я, стал таким как сейчас.

— То есть, это она тебя вылечила и, что с ней стало дальше, ты не знаешь? — Спросил друга Макс, пододвинувшись вплотную.

— Нет. Я спрашивал систему, но информации нет. Мне или не отвечают, или «нет данных». — Сказал Клаус и, отойдя к холодильнику, достал из него пиво. — Будешь? — спросил он Макса.

— Давай. — Ответил он и друг протянул ему банку.

Молча, выпили, глядя в окно кухни на пустынный город, на дома в большинстве своём накрытые консервационными силовыми куполами.

— То есть, Клаус, ты всё ещё часть системы? — Спросил он друга, когда они открыли по второй баночке.

— Все кто вернулся, часть её. Только вот, я теперь лишь могу задавать системе вопросы, многие из которых остаются безответными, до меня же самого системе нет совершенно никакого дела.

— Ты не боишься? — Спросил его Макс.

— Я своё отбоялся. — Ответил друг. — Всё что со мной могло произойти поганого — произошло.

— Значит, ты твёрдо решил уехать?

— Да, Макс. Здесь мне места не осталось, и вернуть его не получится, вернее это потребует чересчур много усилий и времени. Я не хочу так, на Ильмене, думаю, будет лучше.

— И когда? — Спросил его Макс, чувствуя тоску и грусть.

— Завтра. Я уже и билеты купил на транспортник. Улетим на Цитадель, а оттуда на Ильмену.

— Жаль, я тут так, совсем один останусь.

— Так полетели со мной, Макс?! — улыбнувшись, спросил Клаус.

Но, он лишь покачал головой в ответ.

Вечером сидя на диване, напротив горящего камина, прижимая к себе своих девчонок, он всё думал и так и не находил ответа. Готов ли он, продолжать, пытаться вдохнуть жизнь в это место? И готов ли он, обречь на одинокое существование свою жену и дочерей?..

Иесуа Томо Тонго (Масаи Ситтар, равнина Раттаи, 1 ноября 2389 г. День)