Путь

— Ах ты, провокаторша! — вскрикнула сестра и повалила Наин на спину.

— Ха-ха-ха-ха… — Смеялась турианка, шутливо борясь с человечкой. — А вот и не справишься, не справишься… — Говорила она, стараясь не дать сестре завладеть своими руками и тут… Женька словно размазалась в воздухе и таки прижала Наинэ к дивану. Наин удивлённо посмотрела в сверкающие возбуждённые глаза сестры и спросила:

— Что ты только что сделала?!

— Я?! Я, ох-х-х… — Прошептала совершенно изумлённо Шепард. — Я что, ускорилась?

Надо сказать, что после Омеги, а особенно после чудовищного по мучительности отката. Женька не могла входить в форсированный режим движения. Сестрёнка просто сжималась от страха при любой попытке.

— Нинка! Я снова могу ускоряться! И страх, он ушёл! Его больше нет… — С восторгом прошептала сестра. Вскочила с дивана и, размазавшись в воздухе, оказалась у входа на кухню. — Я, снова я! — Прошептала она, тяжело со всхлипами дыша. — И пусть, сил пока маловато, но я, я прежняя — возвращаюсь…

— Это радует. — Отвечает турианка. — Смотреть на твои мучения было с каждым днём всё мучительнее.

Шепард ухмыльнулась и текучим движением вернулась на диван. Тот только чуть дрогнул под её невеликим весом, да Жанна тихо пискнула: — Женя, Нина! Давайте потише, спать же хочется…

А Яна, лишь тихо буркнула, что-то неразборчивое.

— Идём наверх. — Сказала Женька, потянув её за руку.

— Ну, идём… — Ответила Наинэ.

Девушки, оставив клонов дрыхнуть на диване в гостиной поднялись в спальню хозяек дома. Закрыли двери и Наин, под удивлённым взглядом сестры плюхнулась на её кровать, раскинув руки.

— Ах ты, нахалка! — Вскрикнула Женька и запрыгнула на кровать следом. — Что происходит, Наинэ?! Что с тобой?

— Ничего. — Ответила турианка и притянула сестру к себе, нежно покусывая её шею. — Ничего особенного, просто вспомнила традиции своего народа.

— Что ты хочешь сказать? — Спросила сестра.

— Вспоминай о принципах существования женского дома в кланах и родах…

— Так это когда было?!

— Ничего не изменилось, принципы неизменны. Традиции нерушимы. — Ответила Наин, ласково проводя руками по телу человечки. — Ты турианка не только по названию, ты давно одна из нас, по сути.

— Но, саймио[275]?! Зачем?

— Женщины дома, всегда были ближе друг другу, чем мужчины. Мы хранители системы, оберегатели традиций и сути нашего народа. Мужчины уходят вперёд, жертвуют собой на фронтире. У них свои ритуалы и своя мотивация. А женщины остаются позади, сохраняя потомство и дом, храня и преумножая традиции. — Сказала турианка.

— И в постели? — Сумрачно спросила сестра.

— Если нужно, мы становимся любовницами друг другу. Мы суть семьи, мы её нерушимый тыл, в котором каждая должна быть уверена, что её детей не бросят на произвол судьбы и каждый её ребёнок, даже в случае гибели его отца и матери обретёт в лице остальных женщин Дома, двоих, троих, а то и десятерых, матерей. Мы неразделимы ещё и поэтому, Женя. Мы семья в гораздо более глубоком смысле этого слова, женщины турианки это суть нашей расы. — Сказала Наин.

— И причём тут это? — Тихо сказала Шепард.

— При всём. Я люблю тебя, не только как сестру, с которой выросла, не только как боевого товарища, которому могу доверить свою спину в любом бою. Я люблю тебя гораздо глубже, и если у меня будут дети и случится, так что я или мой Змей покинем их раньше положенного срока. Ты будешь воспринимать их куда как ближе чем просто племянников. Они будут и твоими детьми тоже…

— Нин?

— Иди же ко мне… — Прошептала турианка, прижимая сестру к себе. — Мы одно целое в Доме нашем.

— А как же твоя вера? — Спросила человечка.

— Чем я нарушаю завет? Сказано: Возлюби ближнего своего — как самого себя. Я следую ему, я люблю тебя, сестра моя. Люблю и вовлекаю в жизнь Дома твоего. Прими свою суть — женщина семьи Таанирр, женщина рода Риккт, женщина клана Киибир. — Ответила Наинэ, чувствуя возбуждение сестры, вызывающее горячий отклик внутри себя самой.

— А как же Гаррус?

— Мы женщины Дома, мы нерушимый тыл наших мужчин, но всё что происходит между нами. Лишь наше дело и только наше дело. Главное, это их уверенность в нас. В нашей верности им…

— А как же Лиара? — Тихо шепнула Женька.

— Она одна из нас, и примет наши традиции, уже приняла в отличие от тебя. Это её судьба, как и твоя. Ты сама приняла суть, принимай и всё что ей сопутствует. И Лиара прекрасно знает эту часть жизни турианских кланов. Так что…

— Она, похоже, большая турианка, чем я. — Тихо сказала Шепард, прижимаясь к Наинэ и ведя губами по шее турианки.

И Наин тихо рассмеялась, стягивая с сестры футболку. — Мы, одно целое в Доме нашем, сестрёнка. Мы и есть Иерархия…

Женька («Цитадель» 11 мая 2387 г. Утро.)