Путь

  - То еще воинство, - фыркнул рыцарь, с усмешкой взглянув на своих товарищей. Обнаженные по пояс, босые к тому же, промокшие до последней нитки, они действительно производили странное впечатление. В прочем, и сам Бранк Дер Винклен выглядел не лучше. - Остается надеяться, что враги, увидев нас, испугаются и убегут. Ну, или, хотя бы подавятся со смеху.

Ему ответили сдержанными смешками, несколько нервными, что было, однако, вполне простительно для компании добровольцев-смертников. Никто не забывал, что кругом полно народа, и едва ли хозяева дворца будут медлить, обнаружив возле себя странных чужаков. Наконец, отдышавшись и разобрав оружие, лазутчики поднялись на ноги, еще раз осмотрев друг друга и подтянув пояса. Миссия по спасению законного владыки Альфиона началась.

Глава 12 Бегство из золотой клетки

Дакан мерно взмахивал веслом, чувствуя, как челнок разрезает спокойную гладь Стейлы. Волны вяло бились о борт, и вода с плеском сходилась за кормой, растворяя едва заметный шрам на ровной, блестящей в свете звезд и нарождающейся луны, точно зеркало, поверхности. Правый берег приближался, но лодочник не смотрел на него, чаще косясь на двух припозднившихся путников, его нынешних пассажиров.

Старый перевозчик знал эту реку, как самого себя. Раньше он был лоцманом, и мог провести груженую под завязку баржу от самых истоков до Арбела, ни разу не посадив ее на мель. Все волоки, броды и переправы были ведомы Дакану, но с годами он стал не так легко на подъем, чтобы проводить в плавании по полгода, и, наконец, осел здесь, в Фальхейне.

У бывшего лоцмана появилось все, что должно быть у мирного горожанина - свой дом на самом берегу, друзья-приятели, с которыми можно пропустить пару кружек пива в ближайшей таверне, и даже жена, в меру ласковая и работящая. Дакан как раз хотел приласкать свою благоверную, с возрастом почти не утратившую былую страсть, когда явились эти двое.

Перевозчик сперва вовсе не хотел открывать, опасаясь, что это вспомнили о нем какие-нибудь проходимцы, после прошлой ночи почувствовавшие себя хозяевами в столице. Даже днем было опасно бродить по улицам в одиночестве, а уж в сумерках и вовсе только самоубийца мог покидать дом. Отребье, раньше укрывавшееся в зловонных норах возле городского рынка, и лишь изредка выползавшее на охоту, словно пыталось отыграться за все унижения, и приличные горожане испытывали страх, в каждом шорохе видя стаю двуногих хищников, бешеных зверей в человеческом обличье, зачарованных криками боли и опьяненных острым запахом чужой крови.

Дакан хоть и был уже не молод, вполне мог постоять за себя, но решил не лезть на рожон. Однако удары в дверь становились все сильнее, так что ее чуть не соврало с петель. И лодочник был вынужден отворить, прихватив с собой длинный нож. В последние дни жить в столице становилось все опаснее, и не стоило быть слишком беспечным. Правда, перевозчик засомневался, что грабители стали бы терпеливо ждать, когда хозяин облюбованного им дома отопрет дверь по доброй воле, и это немного успокаивало.

  - Нам нужно на другой берег, - без предисловия заявил невысокий человек плотного сложения, одетый в потертый дорожный костюм. Он выглядел вполне мирно, как обычный путник, и держал в руках увесистый посох, незаменимую вещь для того, кто вынужден надолго покинуть родной дом. - Мы хотим оказаться там как можно быстрее, - поторопил незнакомец, и добавил, похлопав по висевшему на широком поясе кошельку: - Мне жаль, что пришлось беспокоить тебя в столь поздний час. Не сомневайся, мы хорошо заплатим.

В пухлом кошельке призывно звякнули монеты, и Дакан не смог удержаться. Все же этот человек не казался головорезом с большой дороги.

  - Хорошо, - кивнул лодочник. - Ступайте к причалу. Я только кафтан надену - что-то становится прохладно.

  - Мы будем ждать. - Только теперь Дакан понял, почему путник говорил о себе во множественном числе. За его спиной произошло какое-то движение, и перевозчик увидел высокую фигуру в плаще. - Поспеши, - прозвучало из-под капюшона.

Все же воистину странный народ появляется в славном Фальхейне. И если мужик с посохом выглядел вполне мирно, то вот его спутник заставил Дакана пожалеет о том, что он так поспешно согласился.

Прежде всего, обычный человек, за которым нет никаких грехов, не станет скрывать свое лицо. И потом, ирные обыватели и даже путники, очутившиеся в чужом краю, не имеют привычки таскать с собой длинные луки, точь-в-точь такие, как у гвардейцев Его величества. Правда, человек в плаще, хоть был весьма высок, казался слишком хрупким, чтобы орудовать той оглоблей, которая висела у него за спиной. Наемники, служившие королю, тоже отличались изрядным ростом - чем длиннее руки, тем больше можно натянуть лук, - но и шириной плеч они чуть не вдвое превосходили нежданного гостя.