Пустыня смерти

Несколько рейнджеров произвели выстрелы по убившим Рипа индейцам, но ни один не задел их. Длинноногий и Чадраш, посчитав, что с такого расстояния вести огонь бесполезно, стрелять не стали.

— В этой стране не быть знатоком лошадей никак нельзя, — заключил Длинноногий. — На подобной кляче никогда не переплыть реку, особенно если она разлилась так широко.

— А что он мог сделать? Не сидеть же и выжидать на том берегу, — заметил Калл.

Рип Грин вошел в реку без раздумий — но ему не повезло, он угодил в стремительный поток и никто не смог протянуть ему руку помощи.

— Он мог бы отпустить лошадь и плыть сам, как я плыл, — сказал Верзила Билл. — Я считал себя неплохим пловцом, а оказался даже лучше, чем думал. Моя лошаденка выдохлась, когда мы добрались до середины, а я вот перед вами.

— Если бы тебе не повезло, то больше не пришлось бы переправляться через реки — плыл бы по течению, как он, мертвый, — обрезал его Длинноногий.

В этот момент вокруг них засвистели и стали вспарывать воду пули — часть рейнджеров укрылась за невысоким завалом из прибившихся к берегу поваленных деревьев. Однако никого не зацепило — возможно, моросящий дождь мешал команчам хорошенько прицелиться. Калл внимательно разглядывал деревья, растущие на высоком берегу, но не смог увидеть ни одного индейца — лишь дымки выстрелов. Стрельба велась из рощицы, полукругом росшей на верху обрыва.

— Их слишком много, Чад, — решил Длинноногий. — Думаю, они сидели там в засаде.

Калл попытался прикинуть, какое же число индейцев им противостоит, для чего стал посчитывать количество выстрелов, но он понимал, что его прикидки весьма неточны. В конце концов, все индейцы прекрасно замаскировались. Они могут по желанию передвигаться, куда захотят, и стрелять то из одного участка леса, то из другого.

Когда рейнджеры пересчитали свой отряд, оказалось, что их одиннадцать — на четырех меньше, чем до начала переправы. Погибли Рип и рейнджер по имени Берт, что же случилось еще с двумя, оставалось неизвестным.

— Вероятно, они утонули, я сам чуть было не утонул, — заключил Верзила Билл.

— Нет, скорее всего, они удрали, — не согласился с ним Чадраш. — Один из них — тот парень из Цинциннати. Не думаю, чтобы он испытывал желание вступать в бой.

Про другого пропавшего смогли припомнить лишь, что у него была чалая лошадь. Среди уцелевших лошадей не оказалось ни одной чалой, хотя такой масти были лошади у Верзилы Билла и еще у двух рейнджеров, и все они пропали.

Калл считал, что команчи могут снова напасть в любую минуту. Он тщательно протер свой мушкет и подготовился к стрельбе, если последует атака индейцев. Все больше и больше его занимал вопрос о боеспособности рейнджеров, затаившихся за приплывшими к берегу деревьями: четверо мужчин и три лошади из группы, помчавшейся в погоню. А им противостоят неизвестные силы команчей, которые засели в лесу на господствующей высотке, да еще замаскировались так, что их не разглядеть. За спиной у рейнджеров бурлящая, разлившаяся река Бразос. Если придется отступать, то только в ее воды. Тогда больше шансов на спасение будет у тех, у кого сильные лошади, умеющие хорошо плавать.

Но день проходил, а нападения все не было. Время от времени облака рассеивались и припекало солнце, но вскоре облака снова затянули холмы на западе, и на рейнджеров обрушился проливной дождь, как раз когда они надеялись обсушиться. Чадраш и Длинноногий, посовещавшись, решили, что лучшим шансом на спасение стала бы обратная переправа через реку. Чадраш полагал, что им противостоят по меньшей мере тридцать индейских воинов, гораздо больше, нежели численность той группы, с которой они рассчитывали расправиться своими силами.

И все же переправа на другой берег при дневном свете явилась бы самоубийством. Команчи, как только заметят, что рейнджеры входят в воду, роем посыпятся сверху, словно осы, и всех переловят поодиночке, как цыплят.

— Лучше подождать, — предложил Длинноногий. Это самый трудный этап в войне с индейцами — выжидание. Никогда не знаешь, чем эти краснокожие в данный момент занимаются. Может, они и сейчас там наверху готовят себе енота или опоссума, может, потихоньку подкрадываются к нам. Старайтесь держать глаза открытыми. Если устанете смотреть, считайте, что над вашим скальпом нависла угроза.

Калл не знал, каким образом не давать глазам уставать. Кроме того, команчи так преуспели в уменье подкрадываться незаметно. Кто мог бы подумать, что нужно искать того индейского мальчишку между ног плывущего трупа мула?

День тянулся медленно. Кое-кто из рейнджеров считал, что уровень воды в реке скоро спадет, но ничего подобного не происходило. По-прежнему наплывали дождливые облака — Калл даже подумал, что наводнение усиливается, а не стихает. Он панически боялся обратной переправы — она была опасной и трудной при дневном свете. А будет еще опаснее и труднее в ночной темноте. Не только он один боялся переправы. Верзила Билл, несмотря на то, что удачно пересек реку днем, засомневался, сумеет ли уцелеть, если придется плыть в темноте более десяти ярдов.