Пустыня смерти

— Смотри, па, это же мистер Маккрае. Думаю, он пришел делать мне предложение, — весело смеялась Клара.

Гас поднял глаза и увидел белую фигуру у окна, выходящего на улицу. Хоть он и понимал, что весь вывалялся в грязи, сердце его бешено забилось от радости: он все же увидел Клару. Да, это была она и искренне смеялась над ним — но разве в этом дело? Он посмотрел вверх, желая, чтобы солнце взошло выше и он мог получше разглядеть ее. Но Гас и без того знал, что это она, он узнал ее по голосу и по тому, что она стояла у окна над входом на склад. Мысль о том, что ее отец увидит его в столь неприглядном виде, смутила Гаса, но он не заметил отца поблизости. Возможно, она только поддразнивает Гаса — она и в самом деле, похоже, любит подшучивать.

— А не спуститесь ли вы вниз? — попросил он. — У меня все еще сильно болит нога.

— Ерунда, какой же Ромео станет падать с обрыва и растягивать себе ногу, когда приходит время идти и предлагать руку и сердце Джульетте? — сказала Клара. — Я ожидала, что вы споете мне серенаду, а то и две, а потом полезете сюда по стене и предложите выйти за вас замуж.

— Что, что? — спросил Гас. Он никак не мог понять, о чем говорила девушка. Зачем ему карабкаться вверх по стене оптового склада, если ей гораздо легче спуститься вниз по лестнице? Он сам видел эту лестницу, когда находился на складе и помогал ей распаковывать товары.

— Как? Вы не читали Шекспира? Что-то не в порядке с вашим школьным образованием, — заметила Клара.

В голове у Гаса немного прояснилось. Он был настолько пьян, что когда вставал на ноги (вернее, на ногу), перед глазами все плыло. Теперь свою ушибленную ногу он поднял и держал на весу над пластом грязи. Приняв вертикальное положение, он вспомнил, что в свое время его сестры были без ума от писателя Шекспира, но вот что там конкретного произошло между Ромео и Джульеттой, припомнить не смог.

— Не могу я карабкаться по стене, может, вы спуститесь? — попросил Гас.

С чего Клара взяла, что стоящий на одной ноге в куче грязи человек сумеет вскарабкаться по стене, и почему она упоминает Шекспира, когда он вот-вот отправится в длительную экспедицию? Гас чувствовал, как в нем растет раздражение, и кроме того, не мог же он стоять на одной ноге целую вечность.

— Ну что ж, я могу спуститься вниз, хотя сейчас и слишком рано, — сказала Клара. — Обычно мы покупателей в такое время не принимаем.

— Я вовсе не покупатель — я хочу жениться на вас да вот незадача — нужно срочно уезжать, — взмолился Гас. — Неужели не спуститесь? Джонни не станет ждать меня долго.

По правде говоря, Джонни приходилось нелегко. Участники похода в полном составе проходили по улицам Остина; слышался скрип повозок, шуршание и стук колес. Джонни хотел подъехать к краю улицы, но там не оказалось свободного места — толстый погонщик мула клял его на чем свет стоит за задержку экипажа.

— Неужели не спуститесь — мне нужно уезжать, — умолял Гас. — Мы торопимся на встречу с полковником Коббом, а он не любит ждать.

Клара не отвечала, но от окна отошла. А минутку спустя открыла дверь оптового склада. На себя она накинула халат и сошла со ступенек крыльца босиком, шагнув прямо в уличную грязь.

— Боже мой! Вы же перепачкаетесь! — воскликнул Гас. — Он никак не ожидал, что она так дерзко и без раздумий выскочит из дома босой и ступит прямо в грязь.

Клара не обратила внимания на предупреждение — молодой мистер Маккрае сам был в грязи по самые локти и колени. Она могла бы сделать ему упрек, что он опять пьян. Но ведь он не забыл навестить ее перед отъездом. Она знала, что все мужчины не без недостатков, даже ее отец: хоть он и добрый, но по меньшей мере раз в месяц начинает психовать, обычно когда подводит баланс доходов и расходов.

— Не вижу что-то капрала Калла — что с ним стряслось? — спросила она.

— О… вы им интересуетесь, — с унылым видом ответил Гас. — Он умчался в погоню за индейцами. Да не капрал он вовсе — я говорил вам.

— В моих мыслях он капрал, — возразила Клара. — Не дуйтесь на меня.

— Не хочу, чтобы он был даже в ваших мыслях, — предупредил Гас. — Теперь он для вас убит и оскальпирован.

И тут же Гас осознал, что ему не хотелось бы, чтобы подобное стряслось с Каллом. Хоть он и сердился на него, Калл как-никак оставался рейнджером и другом. Гаса вывел из себя острый язычок Клары — она не удержалась и упомянула Калла даже на грязной улице, на рассвете, когда экспедиция уже выступила в поход.

— Ну вот что, нельзя так немилосердно относиться к своему другу, — пожурила его Клара. — Как я вам уже говорила, он никогда не пришел бы ко мне — он слишком серьезен для этого. А вы легкомысленны или, по меньшей мере, можете стать таким, поскольку получили какие-то зачатки воспитания и смогли вспомнить, кто такой Ромео и что он намеревался делать.

— У меня мало времени, поэтому спрошу напрямик: пойдете за меня замуж, когда я вернусь? — спросил он.