Пустыня как она есть

И вот в условиях такого информационного изобилия и, как казалось, абсолютной осведомленности мне недавно пришлось совершенно по-новому увидеть некоторые земные регионы. Этим я обязан летчику-космонавту Виталию Ивановичу Севастьянову, его очень интересному рассказу о трех космических полетах и, в частности, о последнем — на орбитальной станции «Салют-6». Мне и раньше не раз приходилось встречаться с космонавтами Георгием Тимофеевичем Береговым, Владимиром Александровичем Шаталовым, Константином Петровичем Феоктистовым, знакомиться с научными материалами, привезенными с орбиты, в частности, изучать сделанные из космоса фотографии тех или иных районов Земли. Снимки делали по просьбе геологов, географов, метеорологов, специалистов в области лесного и сельского хозяйства. Анализируя их, почти всегда удается извлекать новую полезную информацию. Постепенно доставляемые из космоса фотоматериалы стали привычными для специалистов, а иногда просто необходимыми. Во всяком случае, во многих комплексных исследованиях, связанных с геологией или географией, уже невозможно обойтись без них. И конечно, всегда интересно послушать комментарии к фотоматериалам самих «космических фотографов», тех, кто своими глазами видел нашу планету с трехсоткилометровой высоты.

Рассказ Виталия Ивановича Севастьянова как раз и касался его конкретных наблюдений поверхности Земли во время почти четырехмесячного пребывания на орбите. И естественно, что рассказ был насыщен географическими названиями, цифрами, датами, характеристиками применявшейся аппаратуры, словом, сухой и конкретной информацией. Но вот в какой-то момент космонавт как бы отошел от уже сложившейся у него схемы научного доклада и рассказал о некоторых личных, чисто человеческих ощущениях. И, в частности, о том, как, наблюдая в иллюминаторы плывшие «под крылом» материки и океаны, он в какой-то момент увидел нашу планету в совершенно новых для себя, непривычных масштабах.

— Представьте себе, — рассказывал Виталий Иванович, — что в один из иллюминаторов видны Уральские горы, над которыми пролетает станция, видно Каспийское море, Большой Кавказский хребет, Черное море… А в другом уже показался Скандинавский полуостров, выплывают Британские острова… Или такой пример — полет над Атлантикой. Вы видите знакомые очертания Африканского побережья, а с другой стороны видна Южная Америка, ее Атлантическое побережье, надрезанное Амазонкой… Конечно, мне и раньше, до своего первого полета в космос, приходилось видеть континенты в подобных масштабах, но, разумеется, на модели, на глобусе. И вот оказалось, что переход от модели земного шара к реальности, от картонного раскрашенного шара-глобуса к живым континентам, подернутым дымкой облаков, не есть какая-то чисто техническая операция. Это волнующее событие, оно приводит к постепенному появлению совершенно нового образа планеты. Образа, который потом часто предстает перед твоим мысленным взором, заставляя по-новому задумываться о проблемах и судьбах нашего очень небольшого в космических масштабах «шарика».

После рассказа Виталия Ивановича Севастьянова я сам, как, видимо, и многие другие люди, слушавшие космонавта, попытался представить себе не модель, а настоящую Землю в размерах большого глобуса. Скажу прямо, этот образ оказывается очень полезным, особенно когда задумываешься о каких-то общих закономерностях — географических, геологических или экологических. И я хотел бы пригласить вас, уважаемые читатели, призвав на помощь все свое воображение, совершить космический полет, разумеется мысленный, над Землей, всматриваясь в общие для многих континентов ландшафтные образования — в пустыни. Именно в расчете на такую космическую экскурсию мы назвали пустыни желтыми пятнами на карте мира. На физических географических картах, а также на физическом глобусе, где цветом отображается высота над уровнем моря, районы пустынь имеют разную окраску. Немало пустынных районов отмечены зеленой краской — они лежат на уровне моря. Очень многие пустыни на физической карте, в частности почти вся Сахара, отмечены желтым цветом — они находятся на огромных приподнятых плато, на высоте до нескольких сотен метров над уровнем моря. И наконец, есть на карте пустынные районы совсем коричневые — это высокогорные пустыни.

Ну а если смотреть не на карту, не на глобус, а на реальную Землю, то окажется, что многие пустыни большую часть года — очень скоро вы поймете, насколько важна эта оговорка, — имеют желто-желто-серую или серо-серо-желтую окраску, имеют цвет песка. Во всяком случае, в нашем путешествии мы будем видеть пустыни именно такими — желтоватыми. А если кому-либо из читателей посчастливится побывать в космосе, он сможет подкорректировать наши, так сказать, мысленные наблюдения, привести их в соответствие с реальностью.