Пустыня

Он замолчал и подошёл поближе, теперь мы смогли его рассмотреть, как следует. Это был худощавый мужчина, лет сорока на вид, он был одет в белый халат, но от уже виденных нами зомбаков его отличало то, что халат был чистым. Волосы его были коротко подстрижены, но явно давно не мыты, что бросалось в глаза на фоне белоснежного халата. Пепельно-серый цвет лица тоже выдавал в нём какую-то болезнь, хотя, возможно, длительное время в закрытом помещении повлияло. Но главным были его глаза, у некоторых они бывают мутными, или наливаются кровью, или желтеют от гепатита, здесь же белки глаз были залиты какой-то чернотой, которая делала радужку и зрачок почти невидимыми. Впрочем, я бы не обольщался насчёт его болезней, он силён и опасен, иначе не вёл бы себя так нагло с тремя вооружёнными людьми.

— Можно и короче, — он присел на стул и пристально посмотрел на нас, глаза стали ещё темнее, — моя фамилия Клейн, доктор Клейн, после безвременной кончины директора этого заведения, я управляю всем проектом.

— Дядя, не свисти, — Шурик попытался его образумить, но ствола не отводил, — какого проекта? Центр давно заброшен, по этажам твари шастают, а наверху, между прочим, аппаратуру вывозят.

— Как тот партизан, который не знал, что война кончилась, и ещё десять лет поезда под откос пускал, — поддержал я.

— Да будет вам известно, что мне глубоко плевать на происходящее на верхних уровнях, — он широко улыбнулся, зубы были странного синеватого цвета, — настоящие исследования здесь, в самом сердце, здесь находится вся нужная аппаратура, здесь создаётся то, что уравнивает учёного с богом, с той только разницей, что бог вымышлен, а учёный сидит перед вами.

Он мерзко захихикал, словно нашёл в своих словах что-то смешное. С головой этот яйцеголовый явно не дружит.

— Чего тебе от нас нужно? — устало спросил Шурик.

— Надо полагать, вы пришли сюда из любопытства, чтобы просто посмотреть на красивые кабинеты с пробирками и ретортами? — голос его начал напоминать змеиное шипение, глаза сощурились и окончательно почернели, — сомневаюсь. Вас интересуют прорывные технологии, то, что другие учёные, те, что живут на поверхности, мечтают создать, но не могут.

— Допустим, — спокойно сказал я, — что с того? Дай нам то, что мы хотим, и мы спокойно уйдём.

— Знаете, — он покосился в мою сторону, — вас я, наверное, оставлю в живых, вы выглядите человеком грамотным, а мой лаборант уже порядком поизносился, лучше ему влиться в ту тёплую компанию, что встречает гостей наверху.

— Ничего, что мы тебя на мушке держим? — спросил его Шурик, которому разговор начал надоедать.

— Вы, люди, — начал он говорить, на слове «люди» сделал упор, словно себя человеком уже не считает, — всегда такие самонадеянные, неужели вы думаете, что человек, добившийся своим трудом уровня бога, испугается палок и камней? И даже если вы справитесь со мной, вам предстоит встреча с Брендоном.

Следующие два события произошли одновременно, учёный резко выбросил две руки вперёд, а Шурик разразился автоматной очередью. Я почувствовал удар такой силы, что опрокинулся назад, успев, однако, выпалить из ружья. Рядом со мной на пол с глухим звоном упал медицинский скальпель. Броня выдержала, как и в случае с киборгом Гришей, Шурик вон, даже на ногах устоял. Только стрельбу отчего-то прекратил. Встав на ноги, я увидел причину.

Доктор Клейн метался в стороны с такой скоростью, что невозможно было уследить, просто размазывался по воздуху, почти не задерживаясь в одном месте. Впрочем, это неважно, от трёх очередей ему не увернуться. Я перекинул автомат из-за спины. Доктор, почуяв, что запахло жареным, метнулся вперёд, но дружные очереди из трёх стволов сделали своё дело. Вернувшись к нормальной скорости, он откатился назад, попаданий было несколько, белый халат пропитывался кровью, настоящей, красного цвета. Прижавшись, к стене он снова противно захохотал и начал погружаться в стену. Я повернул к нему ружьё.

Первый патрон я уже истратил, картечь не успела сильно разойтись в стороны и просто прожгла в противоположной стене дыру в два кулака. А во втором стволе была граната. Я прекрасно осознавал последствия, но выбора не было, если этот чокнутый профессор уйдёт, нам конец.

Взрывная волна опрокинула столы и обдала нас кучей битого кирпича, из-за пыли и дыма невозможно было разглядеть результат выстрела. Я отполз немного назад и стал перезаряжать ружьё, на этот раз зажигательными пулями. Вскоре к месту попадания подбежал Шурик, прижимая к плечу приклад. Но это было уже не нужно. Доктор Клейн отползал назад, загребая по полу культёй правой руки. Левая была на месте, но судя по её положению, сломана в нескольких местах. Всё его тело представляло собой кровавое месиво, а поверх слоя обломков и пыли растекалась лужа крови.