Пустошь

«Умираю.

Черт, как больно!

Все-таки достали. Рана глубокая. Промыл, как смог, но она слишком глубокая. Очень много крови. Ненавижу кровь! Очень болит.

Они ушли назад. Как я мог их не заметить?

Кровь никого не привлечет. Здесь никого нет.

Умру, лежа на спине. Буду смотреть на их гребанные звезды, пусть им икается! Ха-ха.

Господи, как больно. Дышать больно. Все расползается.

Жаль».

— Он показывал рану, помнишь?

Анна кивнула.

— Кто это его так?

— А ты не понимаешь?

— Ну…

— Читай дальше.

«Господь, пастырь мой! Я ни в чем не буду нуждаться.

Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего».

Майкл нахмурился. На ум пришли слова Хорька:

«Он гговорит с тобой! Как когда-то говорил со мммной».

«А вдруг Хорек не сошел с ума, а вдруг он, действительно…».

«Ккак ты думаешь — кккто говорит с тобой?».

Он покачал головой и стал читать дальше.

«Господь, ты дал мне жизнь в темных водах. Я не спрошу Тебя зачем, я говорю спасибо.

Я — Твой раб, и моя жизнь в Твоих руках. Я пойду по пустыне, потому что знаю: Ты стоишь за моей спиной».

«Самонадеянность — тяжелый грех. Самонадеянные умрут и превратятся в прах. Нельзя противостоять».

Майкл с трудом понимал значения слов, которые произносил — его мысли были далеко. «Так вот когда ты обратился, Бенни. Ты решил, что это Он спас тебя».

«Чудны дела Твои Господи и все твари и двери Твои».

«Все дороги, это лишь одна дорога. Дорога на север. Дорога к двери, за которой…

Кто?»

Майкл перевернул несколько страниц.

— Дальше одни псалмы… Погоди — вот еще!

«Дорога к свету лежит через камни и грязь. Я стал камнем, и я стал грязью, и дорога приняла меня своим.

Ты — темная ночь, а я — часть темноты. Чем дальше я иду, тем меньше святости. Не Его это творения. Его нет здесь. Не вижу.

Бог молчит. Говорю только я, и голос мой слаб».

«Змея ползет между камней, не увиденная никем».

Майкл перевернул страницу.

— Это последняя.

«Бог — это порядок. Сатана — хаос. Язва — хаос внутри порядка.

Пустошь — здесь порядок сошел с ума, а хаос — единственная логика внутри этого сумасшествия. Можно узнать язву, можно знать приметы. Можно дать названия. В пустоши нет логики — она сумасшедшая.

Так где здесь порядок?

Где здесь Бог?

Где?

Я щепка. Я плыву по волнам».

— Все.

Майкл отложил тетрадь. История человека, сумевшего выжить в пустоши, человека, загнавшего их в язву и умершего в попытках спасти, лежала перед ними. Простая и короткая, как детская сказка и страшная, как правда.

— Наверное, этим все и должно было закончиться, — сказала Анна. — Никто не может долго жить в таком напряжении. Он сошел с ума.

— Да. Наверное.

— То, что он написал… В этом нет надежды. Не за что зацепиться. Любой поступок будет ошибкой.

— Думаю, он пытался найти… точку опоры.

— А ты видишь ее, Майкл?

Он задумчиво посмотрел на Анну.

— Мы умрем, Майкл. Мы умрем здесь. И я уверена, что смерть наша будет не простой.

— Не говори так.

— А почему? Тебе страшно?

— Мы не умрем.

— Не надо врать себе. И мне тоже. Мы с тобой мертвецы. Мы мертвые.

— Нет.

Анна замолчала и теснее прижалась к нему.

— Майкл, обними меня, пожалуйста.

Он прижал ее к себе и уткнулся в растрепанные волосы.

— Скажи, что ты никогда не оставишь меня.

— Я не оставлю тебя.

— Скажи, что никогда не сделаешь мне больно.

— Я никогда не сделаю тебе больно.

— Скажи, что мы не умрем.

— Мы не умрем. Никто не умрет.

Анна прижалась к нему.

— Если бы не ты, я давно бы сошла с ума.

— Я тоже.