Пустошь

Он снова полез в рюкзак и вытащил оттуда ксерокопию топографической карты центральной части Нью-Мексико. Года полтора назад он попросил ее у Пламера. На карте были нанесены все точки, из которых поступали сообщение об исчезновении людей, а так же точки, из которых сообщения не поступали, потому что сообщать было некому. Майкл разложил ее перед собой и стал внимательно рассматривать. Пустошь условно начиналась немного восточнее Лос-Аламоса. Находящаяся рядом Эспаньола в нее уже не попадала. Северная граница пустоши проходила вдоль реки Чамо, немного не доходя до озера Эль Вадо, и тянулась дальше почти до Фармингтона. Южная граница шла под углом к шоссе номер сорок, постепенно приближаясь к нему. На западе пустошь почти достигала знаменитого шоссе номер шестьсот шестьдесят шесть, не доходя до него около двадцати миль. Майкл склонился над картой и стал ручкой соединять на ней точки. Дойдя примерно до половины, он почувствовал, как пальцы его холодеют. Стараясь унять дрожь в руках, чтобы не испортить чертеж, Майкл закончил соединять точки и откинулся назад, удивленно глядя на то, что получилось.

Пустошь представляла собой треугольник. Грани его были неровными, как будто со всех сторон его сжимали и растягивали, но это был треугольник.

— О Господи!

Если треугольник вращать вокруг оси, получится конус.

Майкл отодвинул карту и написал в тетради: «Конус пространства-времени», поставил стрелку и добавил: «Пустошь».

Похоже, в Нью-Мексико родилась новая Вселенная.

Пораженный этим выводом, Майкл встал и принялся расхаживать туда-сюда вдоль стола, глядя на раскрытую тетрадь. «Вселенная — пустошь» — написал он.

А внизу листа он добавил: «Бог — это Пустошь».

Майкл Смит, так, кажется, его звали, хотел посмотреть в лицо Господа. Увидеть то, что стоит за сингулярностью. Силу, давшую первый импульс. Силу, произнесшую Слово. И…

Он увидел.

Столовая вновь ожила. Майкл вернулся к столу. На часах было «2:03 PM».

— Передавай привет Господу Богу.

— Привет, — сказал Майкл, увидев, что Анна открыла глаза. Он сидел у изголовья ее «кровати» и смотрел со странным выражением радости и грусти. — Хорошо спала?

Анна хлопала глазами, пытаясь понять, где находится. Вокруг снова были люди. Они ходили и разговаривали.

Она приподнялась на локтях.

— Ничего. На меня не наступали?

Майкл улыбнулся.

— Нет.

Анна пригляделась к нему и нахмурилась.

— Ты спал?

— Немного.

— Уверен?

— Я в порядке. Вставай. Будем завтракать.

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Позже. Сначала поедим.

— Ладно.

Как это прекрасно — умываться! Анна уже четверть часа пребывала на кухне, смывая с себя пыль и грязь пустоши. Когда, в самом разгаре процедуры, рядом с ней объявились повара, Анна инстинктивным движением прикрылась, но тут же рассмеялась. Смущаться приведений? Какая глупость!

— Что тебя так развеселило? — крикнул Майкл.

— Просто я впервые моюсь в присутствие мужчин, — весело ответила Анна.

— И как ощущения?

— Очень тонизирует!

Когда Анна вернулась к столу, завтрак был уже готов. Она тряхнула мокрыми волосами и села.

— Рекомендую, — сказала она. — Вода есть в неограниченном количестве. Боже, как это хорошо — быть чистой!

Майкл улыбнулся.

— Возможно, я как-нибудь попробую. Просто, чтобы узнать, на что это похоже.

Еда оказалась великолепной. Еще до того, как Анна проснулась, Майкл наведался к холодильнику и обнаружил, что тот работает. Как и микроволновая печь «Самсунг», стоящая в углу на металлическом столике. В результате этого перед ними лежали два солидных куска пиццы, и пахли они просто потрясающе. Анна набросилась на еду, как голодная волчица. Майкл ел не спеша, и взгляд у него опять стал отсутствующим. Но, по крайней мере, он не стучал по столу.

Анна одолела уже половину своей порции, когда Майкл неожиданно сказал.

— Я знаю, что здесь произошло.

Анна чуть не поперхнулась.

— Что ты сказал?

— Помнишь тот вчерашний разговор? Те ребята занимались исследованиями, относящимися к Большому Взрыву — к тому моменту, когда появилась Вселенная.

— Это я поняла.

— Существует теория, утверждающая, что Вселенная — это конус. Его высота, это ось времени, а сечения — расстояния, на которые удалились фотоны за это время.

— Ну… Ладно, не важно. Я поняла — Вселенная это конус. И что?

— Смотри.

Майкл положил перед ней ксерокопию карты, на которой чертил. Он поднял глаза на Анну. Они горели. Анна медленно жевала, разглядывая чертеж.

— Конус, — сказала она. — Кривой немного.

Майкл молчал, продолжая смотреть на нее. Анна смутилась.

— Майкл, я не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Я хочу сказать, что пустошь — тот же конус. И это вовсе не случайно. Я уверен, что между ней и Вселенной существует множество аналогий.

Он убрал карту и откинулся на стуле, ковыряя вилкой в тарелке.

— После Большого Взрыва, молодая Вселенная состояла из раскаленной плазмы, находящейся под колоссальным давлением. Позже, когда температура и давление упали, она пришла к тому виду, который мы знаем. Или думаем, что знаем. Не важно.

Он положил вилку и нагнулся к Анне, будто собирался рассказать ей секрет.