Пустошь

Потихоньку вновь начались небольшие барханы, идущие перпендикулярно берегу и заставлявшие меня яростно ругаться каждый раз, когда приходилось забираться на новый склон. Даже редкое зрелище начавшего светиться в темноте моря, открывавшееся с покоренных мной песчаных гребней, не трогало сердца – мне хотелось спать или же хотя бы просто лежать и отдыхать, но не ползать по пустыне.

В один из тех моментов, когда я пытался отдышаться, стоя на очередной вершине, мне и почудился легкий свет, идущий откуда-то из-за череды барханов.

С чего я решил, что там обязательно должен был оказаться лагерь ждущих меня с распростертыми объятиями охотников или торговцев, понятия не имею. В диких местах Пустоши люди стараются не привлекать к себе внимания и не разводят костров. Да и делать здесь им нечего. Это я благодаря сложившимся обстоятельствам тут гуляю, а нормальные торговцы с караванной дороги не сходят. Охотники же болтаются около знакомых им руин, а не исследуют пустые пески. В общем, голос разума нашептывал держаться подальше от этого света. Но был проигнорирован. И услышал я его только тогда, когда, преодолев наискосок несколько барханов, взобрался на очередной и отвесил челюсть от открывшегося зрелища.

По темной, едва освещаемой начавшими появляться звездами пустыне шел караван. Призрачный караван.

Бесшумно ступая прозрачными копытами по песку, топали верблюды, нагруженные поклажей. Источая легкое молочно-белое свечение, двигались всадники. Скалили устрашающие клыки и заливались беззвучным лаем бегающие вокруг собаки.

Мертвая тишина, разливающийся по сторонам призрачный свет, призраки, идущие длинной вереницей, обоими концами теряющейся среди барханов… Я стоял, как последний дурак, на своей вершине и смотрел. Неудивительно, что одна из крутящихся вокруг каравана собак меня заметила. Миг – и штук пять огромных зверей уже беззвучно несутся ко мне, щерясь в радостном возбуждении.

Издалека совершенно не вовремя послышался заунывный вой, которого я ждал так долго. Дождался…

В минуты опасности, как оказалось, мои мозги думают заметно быстрее и лучше, нежели в спокойное время. За те двадцать секунд, что понадобились призрачным псам для того, чтобы взобраться на бархан, я успел выхватить нож и… нет, я не вспомнил древнее воинское искусство, позволяющее убивать призраков одним простым ножом. И ритуального самоубийства я тоже совершать не стал.

За отпущенное мне время я успел сделать одно – с хрустом и треском распорол на груди куртку и рубашку, открывая взгляду призраков руну, полученную в развалинах около Хрустального. Затем выронил нож, пошире распахнул одежду и зажмурился, вознося страстную молитву небесам.

Секунда, другая, третья… Спустя полминуты я осмелился приоткрыть один глаз. Собак рядом со мной уже не было – они расслабленной походкой возвращались к бредущему по пустыне каравану. Я смахнул со лба холодный пот. Пронесло в очередной раз. И распоротая одежда – не особенно большая потеря на фоне этого.

А раз пронесло, то самое время вспомнить о подавшем голос преследователе и попробовать подружиться со встретившимся мне явлением. Ольд давным-давно отучил меня бесконечно долго бояться вещей, которые мне не угрожают. Да и к призракам я после сидения в развалинах относился уже без особого трепета – шастают вокруг, да и пусть.

Так что, решившись, я сделал несколько робких шагов в сторону вереницы верблюдов, внимательно глядя на поведение потусторонней живности. Никто не отреагировал – всем было на меня наплевать. Я осмелел и приблизился к каравану вплотную. Ближайший призрачный всадник повернул голову, смерил меня скучающим взглядом, а затем брезгливо отвернулся и продолжил путь. Мимо пробежала очередная громадная собака, не удостоив незваного гостя вниманием. Ну и отлично. Меня приняли пусть и не за своего, но точно не за предмет охоты, а большего и желать сложно. Чуть отстав, я нашел удобное местечко между двумя идущими друг за другом верблюдами и аккуратненько вклинился туда, на какое-то время став частью процессии.

Топая по ночной пустыне в окружении призраков, я вспоминал рассказы Ольда. Помнится, после посещения нами руин он расщедрился на целую лекцию, хоть и выдал в итоге не слишком-то много полезных вещей. Но в данном случае важным было одно – старый маг в категоричной форме утверждал, что постоянно находиться в видимой простым зрением форме могут только призраки, имеющие серьезную энергетическую подпитку извне. Те же зубастые скелеты в руинах такой подпитки не имели и оставались различимы только магическим зрением – то есть находились в наименее энергозатратной для себя форме. Скрываться от магов или, наоборот, показываться всем подряд – означает тратить энергию.

Сейчас же я бреду вместе с вереницей призраков, аж светящихся от здоровья. И значит это, что либо у них есть привязка к какому-то долгоиграющему источнику силы, либо же они просто и без затей убивают все на своем пути, пополняя тем самым собственные запасы.

Я слегка поежился и боязливо оглянулся. Но со всех сторон на меня по-прежнему сочилось равнодушие.