Пустошь

Майкл слушал, напряженно ловя каждый звук. В тех словах, что будут ими произнесены, скрыт ключ – он в этом не сомневался. Он знал, что не случайно оказался здесь. Теперь оставалось понять – зачем? Что ему хотят показать?

Насколько он мог судить, разговор повторился слово в слово. Когда Том Рашник ушел, Майкл посмотрел на часы. «2:14 PM». Через четыре минуты столовая опустела. Порывшись в рюкзаке, Майкл вытащил тетрадь Хорька и открыл ее на чистых страницах.

«Сингулярность», – написал Майкл. Немного подождав, он снова склонился над тетрадью и добавил: «Вначале была сингулярность».

«Да, именно так!»

В другом углу листа он тщательно вывел: «Вначале было Слово». И соединил обе надписи стрелкой.

Майкл закрыл глаза.

Сингулярность… Слово… – потенция, из которой может родиться все. Может быть, именно это имелось в виду в Библии?

«Вначале было Слово».

Он снова взялся за ручку.

«Большой Взрыв», – написал он под словом «сингулярность» и поставил стрелку. «Акт Творения».

Две получившиеся колонки жгли ему взгляд. Они были наполнены какой-то невидимой силой.

Большой Взрыв. Рождение Вселенной. В первый момент она – крошечная точка, маленькая и слабая, спящая в нежных объятиях чудовищных температур и давления. А потом она начинает расширяться, и вместе с этим появляется время.

Майкл нарисовал в тетради точку и провел от нее вертикальную линию. «Время» – подписал он рядом с ней.

А что дальше?

В каждый следующий момент времени Вселенная все шире. Он нарисовал еще несколько точек по обе стороны от оси времени. Каждая новая отстояла от оси дальше предыдущей. Он соединил их с первой. Получился треугольник. Только это не треугольник, это конус – конус пространства-времени, как в теории того парня из Англии. Стэнли… или Стивена[14]?

Не важно.

Майкл задумчиво смотрел на свой рисунок. Что-то в этих линиях показалось ему знакомым. Мысли галопом неслись в голове, рождая новое упоительное чувство. Никогда раньше сознание не было таким ясным, а интуиция такой острой. Как будто он уже все знал заранее. Оставалось только вспомнить.

Треугольник, конус – география Вселенной. География…

– Ну конечно!

Он снова полез в рюкзак и вытащил оттуда ксерокопию топографической карты центральной части Нью-Мексико. Года полтора назад он попросил ее у Пламера. На карте были нанесены все точки, из которых поступали сообщения об исчезновении людей, а также точки, из которых сообщения не поступали, потому что сообщать было некому.

Майкл разложил ее перед собой и стал внимательно рассматривать.

Пустошь условно начиналась немного восточнее Лос-Аламоса. Находящаяся рядом Эспаньола в нее уже не попадала. Северная граница Пустоши проходила вдоль реки Чамо, немного не доходя до озера Эль Вадо, и тянулась дальше почти до Фармингтона. Южная граница шла под углом к шоссе номер сорок, постепенно приближаясь к нему. На западе Пустошь почти достигала знаменитого шоссе номер шестьсот шестьдесят шесть, не доходя до него около двадцати миль. Майкл склонился над картой и стал карандашом соединять на ней точки. Дойдя примерно до половины, он почувствовал, как пальцы его холодеют. Стараясь унять дрожь в руках, чтобы не испортить чертеж, Майкл закончил соединять точки и откинулся назад, глядя на то, что получилось.

Пустошь представляла собой треугольник. Грани его были неровными, как будто со всех сторон его сжимали и растягивали, но это был треугольник.

– Любопытно.

Если треугольник вращать вокруг оси, получится конус.

Майкл отодвинул карту и написал в тетради: «Конус пространства-времени», поставил стрелку и добавил: «Пустошь».

Похоже, в Нью-Мексико родилась новая Вселенная.

Озадаченный этим выводом, Майкл встал и принялся расхаживать туда-сюда вдоль стола, глядя на раскрытую тетрадь. «Вселенная – Пустошь», – написал он.

А внизу листа добавил: «И Бог создал Пустошь».

Ричард Смит, так, кажется, его звали, хотел посмотреть в лицо Господа. Увидеть то, что стоит за сингулярностью. Силу, давшую первый импульс. Силу, произнесшую Слово. Ричард Смит задал вопрос.

И ответом ему стала Пустошь.

Столовая вновь ожила. Майкл вернулся к столу. На часах было «2:03 PM».

– Передавай привет Господу Богу.

– Привет, – сказал Майкл, увидев, что Анна открыла глаза. Он сидел у изголовья ее «кровати» и смотрел со странным выражением радости и грусти. – Хорошо спала?

Анна хлопала глазами, пытаясь понять, где находится. Вокруг снова были люди. Они ходили и разговаривали.

Она приподнялась на локтях.

– Ничего. На меня не наступали?

Майкл улыбнулся.

– Нет.

Анна пригляделась к нему и нахмурилась.

– Ты спал?

– Немного.

– Уверен?

– Я в порядке. Вставай. Будем завтракать.

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Позже. Сначала поедим.

– Ладно.

Четверть часа Анна провела на кухне, смывая с себя пыль и грязь пустыни. Когда, в самом разгаре процедуры, рядом с ней объявились повара, Анна инстинктивным движением прикрылась, но тут же рассмеялась. Стесняться привидений? Какая глупость!

– Что тебя так развеселило? – крикнул Майкл.

– Просто я впервые моюсь в присутствии мужчин, – весело ответила Анна.

– И как ощущения?

– Очень тонизирует!