Пустой трон

– Господин, парень не причинил бы тебе боли! – с жаром воскликнул ирландец.

– Уже причинил! – яростно огрызнулся я.

– Это не он, – твердо заявил Финан.

Но кто бы то ни был, он победил. Ведь я попал в ловушку, и поутру выяснилось, что потоп заканчивается. Вода ревела под римским мостом, где под опорами застряли стволы и ветви деревьев. Пути по обоим берегам оставались залитыми, и это удерживало отряды на южных и западных холмах вдали от форта. Но основная часть гостей находилась к северу от нас. Эти воины могли нанести удар прямо по римской дороге. Там, на небольшом возвышении среди затопленных лугов, их скопилось по меньшей мере полторы сотни. Некоторые заводили коней в поток, но тут же поворачивали, когда вода поднималась выше стремени. Они предпочитали выждать и расхаживали взад-вперед или просто сидели на ближайшем склоне и смотрели на нас. Я мог разглядеть среди них облаченных в черные рясы священников, но большинство были воинами, кольчуги и шлемы которых отливали серым в свете пасмурного дня.

Ближе к вечеру вода обнажила значительную часть дороги, устроенной на пару пядей выше окрестных полей. Дюжина всадников спустилась с холма. В их числе – два попа, два знаменосца, остальные с оружием. На флаге побольше красовалась белая лошадь Этельреда, на меньшем был изображен святой, держащий крест.

– Мерсия и Церковь, – произнес Финан.

– Не западные саксы, – заметил я.

– Послали Эрдвульфа делать за них грязную работу?

– Он больше всех выигрывает и больше всех теряет, – подтвердил я.

Я вдохнул, готовясь к боли, и забрался в седло. Осферт, Финан и мой сын уже сидели верхом. Мы вчетвером облачились для войны, но, в отличие от людей, приближающихся с севера, не взяли щитов.

– Знамя захватим? – поинтересовался сын.

– Нечего им льстить, – буркнул я и тронул коня.

Ворота располагались выше уровня разлива, но уже через несколько ярдов наши лошади брели по щетки в воде. Я отъехал шагов на восемьдесят или девяносто от форта, натянул поводья и принялся ждать.

Мерсийцев вел Эрдвульф. Смуглое лицо под шлемом, украшенным серебряными змеями, обвивающими металлический череп, было мрачно. Поверх полированной кольчуги он набросил белый плащ, отороченный горностаем. Ножны меча из отбеленной кожи украшали серебряные полоски. На шее висела тяжелая золотая цепь с крестом, украшенным аметистами. С каждой стороны от него ехали священники, оба на лошадях поменьше. Рясы их вымокли за время поездки по воде, и теперь полы облепили стремена. То были близнецы Сеолнот и Сеолберт. Лет тридцать тому назад их и меня захватили даны – судьба, которая обрадовала меня, но двойняшек сделала ярыми ненавистниками язычников. Меня они тоже ненавидели, особенно Сеолберт, которому я вышиб зубы, зато теперь я хотя бы научился различать близнецов. Бо́льшая часть конных остановилась шагах в пятидесяти, но Эрдвульф и попы продолжили путь по залитой дороге, пока не подвели своих коней к нашим.

– Я принес послание от короля Эдуарда, – заявил Сеолнот, не поздоровавшись. – Оно гласит, что ты…

– Привел щенков, чтобы тявкали вместо тебя? – спросил я у Эрдвульфа.

– Оно гласит, что тебе следует вернуться в Глевекестр. – Сеолнот возвысил голос. – С мальчиком по имени Этельстан и племянницей короля Эльфинн.

Несколько ударов сердца я глядел на эту троицу. Порыв ветра принес очередной заряд дождя, резкого и сильного, но он кончился, едва начавшись. Я посмотрел на небо, не предвещает ли оно новых ливней, поскольку чем дольше продержится разлив, тем больше будет у меня времени, но облака повсюду светлели. Финан, Осферт и сын смотрели на меня, ожидая ответа Сеолноту, но я просто развернул коня.

– Поехали, – велел я.

– Господин Утред! – воскликнул Эрдвульф.

Я дал шпоры. Я бы посмеялся, не будь это так больно. Эрдвульф продолжал звать, но вскоре мы оказались вне пределов слышимости и пересекли вход в форт.

– Пусть глодают кости, – рыкнул я.

Эрдвульф будет сбит с толку. Он намеревался прощупать мою решимость. Возможно, питал надежду, что я подчинюсь указу короля Уэссекса. Мой отказ от переговоров подскажет ему, что придется драться, а нападать Эрдвульфу едва ли захочется. Пусть у него втрое больше людей, схватка сулит серьезные потери, да и никто не пожелает сойтись лицом к лицу с таким воином, как Финан. Эрдвульф не может быть даже уверен, что все его парни станут сражаться: многие из них служили у меня под началом в последние годы. Мне вспомнился чернобородый у ворот Глевекестра – то был мерсиец, принесший присягу Этельреду и Эрдвульфу, но он улыбался мне, был явно рад видеть. Таких людей нелегко заставить выступить против меня. И хотя Эрдвульф неплохой воин и заслужил определенную славу, преданности в своих людях он не пробуждал. Никто не рассказывал о завоеваниях Эрдвульфа, о противниках, которых он сразил. Ему хватало ума предводительствовать армией, но грязную работу на поле боя он предоставлял другим, потому и не пробуждал стремления идти за собой. Этельфлэд это удавалось, как в свое время, не почтите за бахвальство, и мне.