Пустая улица

Однако, несмотря на свой немалый опыт, Алан не мог припомнить случая, когда человек, точно бешеный пес, рвался вперед с неистовым желанием убивать.

Алан в свои двадцать пять лет имел крепкое, здоровое тело – в юности он занимался боксом, и это положительно сказалось на его физическим состоянии, а техника ведения боя навсегда прописалась в его мышечной памяти.

Поэтому он был готов принять этот уличный бой и усмирить неразумно разбушевавшегося человека, но вдруг, на одно мгновение взглянув в глаза парня, Алан растерялся и получил сильный удар по лицу. К счастью, дальше сработали боевые инстинкты и многочисленный опыт, которые позволили ему на автомате провести контрудар и врезать противнику прямо по челюсти.

Рослый парень грузно повалился на землю и стих. Алан проверил его пульс. Тот был жив и даже удивительно быстро вернулся в сознание, и, продолжая валяться, причитал как одержимый: «Убить, убить… умрите же… прошу, умрите… заглушите боль».

Приехала полиция, которую Николь вызвала сразу же как только Алан вмешался в конфликт. Разобравшись на месте с обстоятельствами дела и оформив необходимые документы, правоохранительные органы поспешили в участок. Алана с Никой они дежурно поблагодарили за проявленное неравнодушие, покалеченную девушку отправили на скорой в больницу, сошедшего с ума парня погрузили в машину и уехали. И вот когда молодые люди остались одни, Ника устроила Алану скандал.

Она горячо осуждала его за то, что он полез в чужой конфликт, защитил чужую девушку и совершенно не подумал о ней. Ника была зла на то, что он ни на секунду не допустил мысль, что этот человек мог покалечить и его, может даже, убить, а после напасть и на нее, изувечить или даже изнасиловать.

Но больше всего она негодовала оттого, что Алан, после того как повалил обезумевшего парня на землю, принялся утешать чужую девушку, совершенно не думая о том, что и она была напугана ни чуть не меньше. У нее также тряслись ноги, и она еле нашла силы, чтобы собраться и позвонить в полицию.

Вот так в ту ночь Алан впервые серьезно поругался со своей девушкой. Потом, думая о том вечере, он ловил себя на мысли, что в словах Ники был смысл. Тогда он совершенно не подумал о ней, действовал чисто инстинктивно, при этом подвергая ее серьезной опасности. И если бы он не справился, этот обезумевший человек действительно мог убить сначала его, затем свою девушку – как выяснилось позже, ее звали Каролина – а после и Николь. И пусть Алан ни разу не пожалел о том, что вмешался тогда и помог, он несколько дней чуть ли не вымаливал у Ники прощение.

И вот вчера она начала нормально с ним разговаривать и даже предложила вместе провести время.

Поэтому у Алана было прекрасное настроение. Ни холод, ни темнота улицы не могли омрачить радость от предвкушения предстоящей встречи. Парень ускорил шаг, быстро пересек площадку перед старой школой и уже свернул за угол, ведущий на главную освещенную улицу, но вдруг – услышал пронзительный крик.

Остановился. Прислушался. Голос раздавался из ближайшей подворотни. «Может это Бил?» – подумал Алан о нищем, который не так давно облюбовал этот двор. Парень познакомился со стариком по пути на работу и в дальнейшем, встречая, неизменно перекидывался с ним парой вежливых фраз. На вид тому было около шестидесяти, но Алан совсем бы не удивился, если бы старик сказал, что ему не больше сорока, – жизнь на улице может сильно накинуть человеку возраст.

Крик повторился и тут же перешел в яростную ругань. «Это девушка», – определил Алан и нырнул под свод подворотни.

– Заткнись! Как же ты меня достал! Сгинь! Пропади! Исчезни! Сдохни в конце концов! Убить? А если я хочу убить тебя?! Я никогда ничего не желала так сильно, как убить тебя! – голос сорвался на отчаянный визг. – Умри! Тварь… Демон! А-а-а!!!

В подворотне было так темно, что Алан шел ориентируясь лишь на голос. Он ступал медленно, осторожно отмеряя каждый свой шаг; все время водил телефоном, пытаясь осветить дорогу перед собой хоть ненамного больше – проку не вышло.

«Что-то не так», – подумал Алан и остановился. Тишина. Голос больше не раздавался. Отчего-то ему сделалось страшно. На мгновение он даже подумал развернуться и уйти. Да и Николь он обещал больше не вмешиваться в чужие дела. Если узнает, что он, пытаясь помочь, пострадал, ему точно несдобровать.

И когда сомнения одолели его полностью, он услышал горький плач.

– Почему я? За что? Я… Я просто хочу поспать… спать…

Нельзя уходить. Это неправильно. Отчаянный, обреченный, полный боли голос не отпускал.

Алан включил на телефоне видеокамеру. «На всякий случай», – подбодрил он себя и сделал шаг.

Внезапно тусклый свет его смартфона скользнул по стене и выхватил из темноты человеческую фигуру. Алан от неожиданности отпрянул и побледнел. На него смотрело судорожно искаженное, залитое кровью лицо. Глаза, раскрытые неестественно широко, точно силились вырваться из орбит, взирали на него с безмолвным ужасом. Из длинной тонкой шеи насквозь проколотой в трех местах еще сочилась густая кровь.