Пустая страница

Медленно провожу руками по его плечам и большими пальцами касаюсь шеи, при этом смотрю только в глаза Дориана, словно вокруг нас никого и нет. Он подтягивает меня немного ближе и наши тела полностью сокращают и без того мизерное пространство.

Взгляд Дориана опускается на мои губы, и я тут же облизываю их. Дориан наклоняется к моему уху, и я чувствую его дыхание на моей разгоряченной шее:

– Не делай так.

Он отстраняется, но я возвращаю его обратно и, совсем опьянев от напряжения, спрашиваю:

– Как?

Отстраняюсь, но теперь он притягивает меня к себе.

– Твои взгляды, губы… я ведь могу и не сдержаться.

Он отстраняется, и я сглатываю приятную нервозность.

– Может, я этого и хочу, – выдыхаю я.

Мы больше не танцем, да и музыка уже не медленная. Так и стоим обнявшись. Дориан запускает руку мне в волосы и притягивает к себе. Нежно целует. Мои глаза закрываются, и я теснее прижимаюсь к Дориану. Басы разносят кровь куда быстрее необходимого, и я закипаю внутри. Чувствую желание Дориана и углубляю поцелуй.

А потом я перестаю слушать музыку. Ощущать людей вокруг и вообще понимать, кто я и где. Полностью отдаюсь эмоциям и чувствую, как жар внутри меня становится сильнее и мощнее. Низ живота сводит, а дыхание сбивается.

Отстраняюсь и встречаюсь с горящим взглядом Дориана.

По телу пробегают мурашки. Когда Дориан отстраняется, окружающие звуки лавиной накрывают меня. Возвращаемся к столику, и по лицу Розы могу точно сказать, она всё видела. Обмениваемся с ней понимающими улыбками, и вечер продолжается.

Не могу сказать, как много песен я протанцевала, скольким количеством смеха поделилась с окружающими, но я точно помню, что с Дорианом мы танцевали ещё трижды. И все три раза были удивительно прекрасными.

Глава двенадцатая

"Алкоголь – зло, но порой так хочется немного позлиться".

Дневник Кайлы.

* * *

Следующее утро начинается с настойчивого стука во входную дверь. Еле разлепляю веки. Голова раскалывается, а во рту сухо как в пустыне. Стук продолжается, и он зеркально отзывается у меня на подкорке сознания.

– Иду я, – хрипит какой-то бедолага.

Боже, это мой голос?! Отвратительно.

Сажусь на кровати и свешиваю ноги. Меня немного клонит в сторону и я хватаюсь за голову. Возле меня лежит открытый дневник, на полу валяется ручка. Беру плотную тетрадь в руки и не узнаю свой почерк. Люди так не пишут, только если я не ногой пыталась это накарябать.

"Дориан целуется, как самое невообразимо прекрасное создание на планете", – вот что мне удается прочитать из целой страницы каракуль. Больше я не в силах напрягать зрение, глаза начинают слезиться.

Стук возвращает меня в действительность, в которой мне необходима жидкость, душ и тишина. И сон. Ещё много-много сна.

Сколько я вчера выпила?

Не помню, как добиралась до дома.

Вот тебе и отдохнула.

Под непрекращающийся стук, медленно продвигаюсь к входной двери. Ловлю своё отражение в черном экране телевизора и не признаю там себя. Какая-то взлохмаченная оборванка.

Плевать мне сейчас на внешность. Чтобы посетитель ушел как можно скорее, скажу что заразилась какой-то болезнью. Какой именно? Не знаю, придумаю потом.

Открываю дверь и меня практически сбивают с ног. Олли, Шайла и Дутти проплывают по гостиной, словно так и должно быть.

Тяжело вздыхаю и прикрываю дверь. От них меня никакая, даже самая смертельная из болезней не спасет.

– Выглядишь отвратительно, – говорит Шайла и открывает голубую переносную сумку.

– Чувствую себя ещё хуже.

Олли помогает Дутти устроиться на высоком стуле и поворачивается ко мне.

– За этим мы и пришли.

Я не понимаю смысла этого предложения и прижав указательные пальцы к вискам спрашиваю:

– Для чего? Сообщить, что я плохо выгляжу?

Дутти улыбается и поправляет меня:

– Отвратительно, Шайла не говорила, что ты плохо выглядишь. И нет. Мы пришли спасти тебя.

Подхожу к раковине и набираю стакан воды, выпиваю половину и, обернувшись, наблюдаю, как Шайла быстро достаёт из сумки контейнеры.

– Что это? – спрашиваю я.

– Тут куриный бульон, холодный чай с лимоном, таблетка от головы… – Дутти продолжает перечислять, но я больше её не слушаю.

Они пришли ради меня. От этого я готова пустить слезу, но голова слишком раскалывается, да и жидкости лишней во мне нет.

Подруги отправляют меня в душ, а сами хлопочут на кухне. В ближайший час они всячески пытаются поставить меня на ноги. То и дело что-то в меня вливают, и, что удивительно, практически не говорят.

Но стоит мне расслабленно растечься по дивану, как я замечаю хитрый блеск в их глазах.

Один. Два. Три.

Понеслось.

– Ну что – вы теперь точно вместе? – спрашивает Шайла.

Открываю рот, но не успеваю даже пикнуть, как в разговор вступает Дутти.

– Меня больше интересует вопрос, который не так давно задавала Олли.

Щеки Дутти краснеют, а Олли улыбается во все свои белоснежные зубы.

– Вчера-то всё было?

– Что "всё"? – переспрашиваю я и прячусь за кружкой горячего чая.

Олли закатывает глаза так сильно, что я боюсь, они могут не вернуться в изначальное состояние.