Пустая (СИ)

Иду на кухню за кофе и дозой ментолового никотина. Сегодня нужно быть бодрой и собранной. Сегодня увольняюсь с работы. И посылаю всех к чертовой матери. Сегодня я вычеркиваю из своей жизни Сашу. Я завязываю с этим наркотиком. Я успела на него подсесть и стать зависимой. Я знаю, будет ломка. Обратная сторона моей зависимости. Но мой монстр не простит мне присутствия в жизни другого мужчины. Я просто не могу быть с ним. Он тоже монстр. Моя больная привязанность к таким мужикам как он. Я подсознательно нашла замену своему хозяину. А я не хочу. Я хочу быть свободной. И никому не принадлежать.

Прихожу по коридору, слыша, как из ванной льется вода. Странно, на часах только семь утра, а Оксана уже на ногах. Она точно заболела. Хотя мне вообще плевать на нее. Я и от нее сбегу. Пусть живет как хочет. Без меня. Я начну очередную новую жизнь. Я еще не знаю где. Где-то очень далеко.

Прохожу на кухню. И хватаюсь за дверной косяк, сильно его сжимая. На кухне стоит высокий смуглый мужик. Он еще не видит меня. Мужик курит сигарету, выпуская дым в распахнутое окно, и пьет кофе из моей чашки. На нем нет рубашки, только брюки. В какой-то момент ступора, мне хочется бежать из этой квартиры куда подальше. Это новый любовник Оксаны. Хотя моя мать ищет себе очередного спонсора, но мужики у нее всегда однотипные, она не изменяет своим вкусам. Высокие смуглые брюнеты ее слабость. И они все похожи друг на друга. На секунду мне показалось, что я до сих пор сплю и мой монстр еще со мной. Вот он, здесь, спокойно курит и пьет кофе в ожидании меня. Но мужик оборачивается, и меня отпускает. Нет, это не он. Мертвецы не воскресают. И меня швыряет из неконтролируемой паники в злость на Оксану. Как она смеет — водит своих мужиков в мою квартиру! Кто ей позволял?! Она не ищет нищебродов, которых нужно приводить к себе. Да и по взгляду и лощеной внешности этого мудака видно, что он далеко не беден.

— Эмм, Виталина? — заинтересованно спрашивает он, осматривая мои голые ноги и едва скрытые под короткой комбинацией бедра. — А Оксана не говорила, что у нее такая взрослая красавица дочь, — странно что она вообще про меня говорила. Сейчас она убавляет себе в возрасте минимум лет пять. Глаза мудака загораются похотью, он даже сглатывает, когда я нагло прохожу на кухню, делая вид что его нет. Нервничаю, пытаясь подавить очередную волну страха. Я уже не маленькая запуганная кукла и могу за себя постоять. Моя чашка занята, хотя уже все равно. Я выкину ее, как только он допьет кофе. Заправив кофемашину, делаю себе напиток. Спиной чувствую, как мужик не сводит с меня глаз. Я могла уйти или устроить скандал, выставив его за двери вместе с Оксаной. Но в этот момент я пытаюсь преодолеть себя путем столкновения с моим страхом.

— Меня зовут Марат, — мужик подходит ко мне и опирается большой рукой на столешницу рядом с кофеваркой.

— Кажется, я не спрашивала Вашего имени! — резко отвечаю я, открывая настенный шкафчик в поисках чистой чашки.

— Дочурка ревнует мать? — гадко ухмыляется мужик, подаваясь ко мне ближе. — Давай дружить. Мы встречаемся с твоей матерью и, думаю, нам с тобой придется часто сталкиваться.

— Мне совершенно плевать, что Вы делаете с Оксаной. Вы можете встречаться с ней, трахать, Вы можете даже жениться на ней. Но не здесь, не в моей квартире. И сталкиваться мы не будем! — четко проговариваю я.

— Да ладно, детка. Почему ты так агрессивно настроена? Оксана сказала, что у вас финансовые трудности. Я бы мог их решить, — я рассмеялась ему в лицо. Мои финансовые трудности давно решил мой персональный монстр. Он откупался от своих грехов довольно щедро. А я все приняла. Я не отказалась от наследства. Он сделал меня пустой. Поэтому его деньги — это самое малое, чем он мог наполнить мою пустоту. Мне казалось, что за все в жизни надо платить. И он заплатил за мою боль и страхи, которые меня преследуют до сих пор.

— А ты у нас любишь хамить взрослым дядям? — спрашивает он и шлепает меня по попе. Мой смех обрывается. А злость выплескивается наружу. Я действую на голых инстинктах. Беру со стола нож, которым вскрывала пачку с капсулами кофе. И втыкаю его рядом с рукой мужика. Он вздрагивает и меняется в лице, смотря на меня уже ошарашенными глазами.

— Еще раз ко мне прикоснешься, и я отрежу тебе руку! — шиплю ему в лицо. Мужик не успевает ничего сказать, как в кухню входит Оксана.

— Уже познакомились? — с интересом спрашивает она, но округляет глаза, когда видит воткнутый в столешницу нож. — Что тут происходит?! — голосом строгой мамочки заявляет Оксана. И смотрит осуждающе именно на меня. А на свой денежный мешок с щенячьими оправданиями в глазах. Не ново. Она всегда ставила своих мужиков на первое место. И не воспринимала меня как очередную преграду к ее счастливой личной жизни. Для нее я всего лишь лгунья и эгоистка, которая никогда не хотела ей счастья.