Пусть тебе будет стыдно

Она хватает меня за руку обеими руками, когда чувствует, что я начинаю упираться, я даже не пытаюсь изменить свое презрительное выражение на какое-нибудь другое, обзывая ее всяческими именами, которые в состоянии придумать на все буквы алфавита, начиная с «урода» и заканчивая...

ПБ безумным зверинцем.

Глава 5

— Отойди от меня, ты, маленькая крыса, — шепчу я, на миссис Джастин Бибер, пока она нюхает носок моего ботинка, а затем уходит в гневном раздражении.

Я поднимаю глаза на Пейдж, которая радостно щебечет со Свеном в нескольких шагах от меня, надеясь, что она почувствует мой убийственный взгляд и заберет меня к чертовой матери отсюда. У меня нет на это времени. Мне необходимо поймать беглеца и избавиться от мужчины на Harley.

Я засовываю пальцы за прижатый воротник черной клеенчатой накидки и дергаю ее, пытаясь убрать ощущение удушья. Голова чешется, поэтому я капаюсь в фольге, пытаясь почесать.

— Не трогай нифего. Сто произойдет, если ты испортишь мой шедевр, — ругается Свен, подходя ко мне и шлепая меня по руке, приподнимая некоторую фольгу и открывая, чтобы что-то ведомое только ему, проверить.

Я точно знаю, Свена на самом деле зовут Стивом, и он действительно родился и вырос в Джерси. Каждый раз, когда он говорит: «Я хочу позаимствовать страницу из справочника моего отца», хочется стукнуть ему по голове и спросить, какого черт с ним не так.

— Можешь ли ты, пожалуйста, снять йе свой пистолет? Это заставляет меня нервничать. Ты можешь нечаянно выстрелить в Свена, — говорит он вздрагивая, и смотрит на кобуру на моем бедре.

— Сколько времени это займет? У меня работа, — жалобно спрашиваю я, снимая кобуру и устраивая ее на подносе с неиспользованной фольгой рядом со мной.

— Красота требует времени, Кеннеди. Будь хорошей девочкой и возможно я отведу тебя поесть мороженое, когда все закончится, — с улыбкой говорит Пейдж.

А это правомерно, что я отложила свой пистолет на время, пока нахожусь в салоне? Мне необходимо свериться с правилами моего разрешения ношения оружия.

— Пока ты так отлично и терпеливо сидишь в этом кресле, почему бы тебе не почитать файл МакФаддена, — Пейдж поднимает папку с пола, лежащую у моих ног, и кладет мне ее на колени.

Свен направляется к стойке регистрации, Пейдж листает журнал, сидя рядом со мной, миссис Джастин Бибер наворачивает круги на полу в середине комнаты. Закатив глаза, я стараюсь забить на все и попробовать сделать хоть какую-то работу, пока мучаюсь с этой убийственной фольгой, придающей цвет моим волосам.

Пролистывая страницы долгой жизни Мартина МакФаддена, я почти не верю тому, что вижу. Этот парень просто чокнутый. Согласно тому, что Лорелей откопала в материалах суда, он отсидел двадцать два раза за ложные вызовы полиции. Телефонные звонки о маленьких зеленых человечков с Марса, которые пытались ворваться в его дом и съесть его мозг. Два года назад он был задержан у магазина, торгующим костюмами для Хэллоуина, он кричал на всех встречных, что, если они купят инопланетные костюмы, это вызовет гнев маленьких человечков, и они убьют нас всех. Шесть месяцев назад он подал заявку на патент «Инопланетный Шлем Безопасности», представляющий собой кучу фольги, которую он считает необходимо и обязательно носить всем гражданам, чтобы защитить от кражи свои собственные мысли во время сна. Он даже написал книгу под названием «Они читают наши мысли, наблюдая за нами спящими».

Господи, Боже мой. Этого парня я должна разыскать?

Пока я продолжаю чтение, слышу звонок открывающейся двери, и кто-то спрашивает, стригут ли здесь собак. Я по-прежнему пытаюсь читать и игнорировать разговор, происходящий у стойки регистрации, но вдруг слышу слово, которое заставляет меня резко вскинуть голову, и мои глаза просто вылезают из орбит: Тинкердодле.

Через комнату я встречаюсь взглядом с МакФадденом, несущего коричневого Чихуахуа, дрожащего на его руках. Я не очень хорошо его разглядела, когда он умчался на своей Хонде, но у меня есть его фото крупным планом и это определенно мой парень. Если бы он не стрелял в меня, я бы сказала, что он выглядит почти безобидно. На подобие профессора литературы в темно-коричневых вельветовых брюках, голубой рубашке на пуговицах, и светло-коричневом вязанном свитере, у него седина на висках на его светло-русых волосах.

Несмотря на фольгу у меня на голове и накидку, обернутую вокруг, он сразу же узнает меня и издает режущий ухо пронзительный вопль, разворачивается и несется по направлению к двери.

— СУКИН СЫН! — кричу я, пытаясь выкарабкаться из кресла. Мои ноги наступают на пластик от файла и я, проклиная все, падаю на пол.