Пусть меня осудят

– Привет, – тихо сказала я. Снова угрызения совести и мучительная жалость к нему и к себе. Самое мерзкое из чувств. Всегда считала, что жалость унижает. Пусть лучше меня ненавидят, чем жалеют. Какая же я тварь…

– Я весь вечер прождал тебя.

Я кивнула. Конечно, теперь он меня ждет. Ну почему нельзя было раньше, а? Если бы не его равнодушие и… Боже, кому я лгу? Это здесь не причем. Я бы влюбилась в Руслана, даже если бы Сергей был превосходным мужем. Да он и так неплохой муж, чудесный отец. Все дело во мне. Я просто полюбила другого мужчину. И это случилось бы все равно.

Я должна ненадолго побыть одна. Мне это просто необходимо.

– Я хочу поехать к маме и Ване. Сейчас.

Я села рядом с Сергеем на краешек постели.

– Оксан, я теряю тебя. Да?

Я стиснула челюсти. Сердце замерло, а потом забилось быстрее, отсчитывая секунды, минуты. Нужно отвечать, а у меня ком в горле застрял. Он уже меня потерял. Месяца четыре назад, когда я только познакомилась с Русланом.

– Я не знаю, что тебе сказать, Сереж. Ничего не знаю. Прости. Я хочу побыть одна… без тебя… ненадолго.

Я виновато посмотрела на него, но муж закрыл лицо руками. Он часто так делал, когда сильно нервничал или расстраивался.

– Это я виноват, да?

Я поморщилась, как от боли.

– Нет, не ты. Это я. Я очень запуталась и устала, Сережа. Мне нужно время. Просто некоторое время.

Сергей вдруг резко поднял голову и взял меня за плечи.

– Ксюш, я все понимаю. Я чувствую, что что-то происходит, только не знаю, что.

– Ложись. Тебе завтра рано на работу. Я сейчас соберусь и возьму такси до вокзала. Позвоню, когда приеду.

Я старалась говорить обычным голосом, но уже не получалось. В каждом слове сквозила вот эта мерзкая жалость.

– Я последнее время работать не могу, – тихо сказал он. – Я чувствую, что ты уйдешь. Кажется, что приду домой, а тебя нет.

Я невольно обняла его за шею и положила голову Сергею на плечо.

– Обещаю, что если когда-нибудь решу уйти от тебя, ты будешь об этом знать.

Я уехала рано утром, Сергей отвез меня на вокзал. Без лишних вопросов, упреков и истерик.

Я даже не ожидала. Я вообще никогда не видела и не знала его таким. Он изменился вместе со мной. Возможно, раньше я мечтала, чтобы он стал таким, а сейчас это уже не имело никакого значения. Я больше его не любила. Точнее, я любила, но уже не как мужчину. Как друга, как Ваниного отца, но уже не как мужа. Да и любила ли я его хоть когда-нибудь? Теперь я в этом очень сомневалась. Я вообще не знала, что такое любовь. Моя самая первая любовь пришла ко мне только сейчас. И несмотря ни на что, я ни о чем не жалела. Пока что не жалела. Я знала, что сейчас боль притупила все остальные чувства. Но немного позже, когда я осознаю, что Руслан уже никогда не вернется в мою жизнь, я начну сходить с ума.

К маме я приехала ближе к вечеру. Успела по дороге купить Ванюшке игрушек и сладостей. Только, когда кошелек открыла и увидела кредитку, взять ее не смогла. Да и заблокировал он ее уже, наверное. Возникло желание поломать пластик и вышвырнуть куда-нибудь, но я не смогла, сунула обратно. Из темного выреза внутри кошелька на меня смотрели сын и муж. Они улыбались, обнявшись. Иллюзия счастья, любви и мира. На самом деле – просто шаблон, как у всех. Потому что так надо, принято и положено.

Мама вначале сильно обрадовалась, чуть не задушила меня в объятиях. Ванька прыгал как кролик, целовал, обнимал. Я даже расплакалась, когда обняла его. Как же я соскучилась. Только через некоторое время мама все же заметила, что я на грани. Я разбила несколько тарелок, иногда вздрагивала от звонка телефона и бросалась к нему, как сумасшедшая, а ночью я тихо плакала, закусив подушку зубами. В конце концов, она посадила меня перед собой за стол, как в детстве.

– Рассказывай, что происходит? С Сергеем поссорились?

Я отрицательно качнула головой. Господи, как я расскажу об этом маме? Маме, которая так сильно любила отца, что больше не вышла замуж и не привела в дом отчима. Как я признаюсь ей в своей подлости, низости? У меня не было на это сил, и я снова лгала. Выдумывала несуществующие неприятности, выкручивалась, но понимала, что маму не обманешь. Она все чувствовала.

Через неделю тоски и мрачного отчаянья, я все же начала постепенно возвращаться к жизни. Это был мой родной город. Мой родной дом, в котором я выросла. И его уют, эти стены с обоями в цветочек, мягкие шторы, которые я помнила с детства, – все это успокаивало. Ненадолго. Я все равно думала о Руслане. Каждую ночь. Он мне снился. Я тосковала настолько сильно, что иногда мне хотелось схватить сотовый, позвонить ему и умолять вернуться ко мне. Но я не позволяла себе. Я сдерживалась титаническими усилиями воли и ненавидела себя за то, что уже простила его окончательно. За свою жалкую слабость и желание просто увидеть его хоть издалека.