Пуля уже в пути

— Где дискета, гаденыш? — вполне трезво поинтересовался собутыльник. — У тебя три секунды на правильный ответ…

Я глубоко затянулся и, пока он не успел убрать зажигалку, что было сил врезал ему правым локтем в челюсть. Этого мне показалось мало, и я добавил ему коленом в пах. Тихонько охнув, Дмитрий опустился на колени, жадно хватая ртом воздух. А я, тоже протрезвев на глазах, парочку раз приласкал его маковку о стенку вагона. Глазки его закатились в поднебесье, и Дима вырубился.

Придерживая его одной рукой, другой я быстро и тщательно, обыскал карманы пиджака. Ничего интересного в них не обнаружилось. Только сигареты, зажигалка и деньги. Ни ключей, ни документов. Даже билет отсутствовал. И лишь в заднем кармане брюк нашлось удостоверение. Я раскрыл его.

— МВД России. Управление «Р», — прочитал я и засунул его обратно.

Пользы мне от него никакой, а вреда много. Зато в наплечной кобуре обнаружился новенький пистолет Макарова. А сзади, за поясом, стальные браслетики. Они матово отсвечивали блестящей поверхностью в неярком свете лампы. Немудрено, что парни маялись от жары, но не решались снять пиджаки.

— Вот это уже интереснее. — Я перегрузил добычу в свои карманы, не забыв и традиционную трофейную пачку сигарет. — Тоже мне, пионеры-следопыты. Интересно только, откуда вам известно о дискете и почему не пригласили официально в транспортное отделение милиции, а устроили дешевый спектакль.

Вывод напрашивался сам собой. Они действуют не официально, а просто желают набить личные карманы баксами. Куда потом отправлюсь я и Ксюшка, как нежелательные свидетели, вполне предсказуемо. Разве что могут быть мелкие детали: или рыбок распугивать, или червячков откармливать. Меня такая перспектива не прельщала.

Я приоткрыл дверь из тамбура и всмотрелся в коридор вагона. Там продолжало царить сонное спокойствие.

— Вот и отлично, — пробормотал я и выволок Диму, свесившего голову набок, поближе к туалету.

Он оказался тяжеловат, и пришлось немного попыхтеть. Открыв дверь сортира, я бережно усадил его прямо на унитаз. Вытащив из кармана носовой платок, раздвинул ему челюсть и затолкал его в рот так, чтобы он все-таки мог дышать.

Убивать сотрудников правоохранительных органов не входило в мои планы, даже если они занимаются совсем не тем, что им поручило государство. Я давно понял, что мир состоит не из черно-белых красок, а переливается всевозможными цветами. Порой и преступники не вызывают ненависти, а стражи порядка очень даже вызывают. И наоборот. Неизвестно еще, какие чувства ко мне самому питают окружающие. Так что пусть все идет своим чередом, стоит пожалеть заблудшую душу. Тем более что он не успел сделать больно мне или моим близким.

Просунув браслеты через ручку окна, я повернулся к Диме. Он завозился, а веки его мелко задрожали. Я от души врезал ему по физиономии, а затем повторил уже знакомую процедуру со стенкой. Сотрясение мозга ему было обеспечено качественно и надолго. Большего вреда я ему не хотел.

Поднатужившись, приподнял его, мотающегося из стороны в сторону, и пристегнул к железкам, придерживая одной рукой. А когда отпустил, тело его безвольно повисло, качаясь в такт движения поезда. Буйная головушка свесилась на грудь.

Я погладил мафиозного мента по волосам, приговаривая:

— Проспись, милок, не хрена было так напиваться.

А затем, закрыв дверь сортира, направился по коридору в сторону берлоги проводницы, тихонько насвистывая какой-то бравурный мотив. Неприятное чувство, что тебе постоянно смотрят в затылок, пропало. Жизнь свернула в уже знакомую колею, и осталась только бесшабашная злость и хорошее чувство ненависти,

Глава 13

Моложавая проводница, по всей видимости, решила не отрываться от общей массы и тоже прилегла отдохнуть. Дверь в ее купе была заперта изнутри. Путь до столицы не близкий, не может же человек все время находиться в бодрствующем состоянии. Лишь бы она не затащила в свою постель какого-нибудь искателя бесплатных дорожных романов. Правда, и это не беда. Когда у тебя в руках оружие, невольно начинаешь смотреть на суету жизни намного проще и беззаботнее.

— Родимая, открой! — Я уверенно постучал в дверь костяшками пальцев. — Твоя помощь требуется.

— Сейчас, одну минуточку, — раздался в ответ ее сонный голос и смачный зевок. — А что случилось?

— Да зуб разболелся, спасу нет, — я врал как сивый мерин, нисколько не стесняясь. — На тебя вся надежда. Может, анальгин найдется или еще какая химия.

Дверь открылась, и она выглянула из нее, слегка взлохмаченная, но все равно симпатичная. Даже мелкие морщинки, расположившиеся в уголках глаз, не портили ее, а добавляли изысканный шарм. На вид ей было лет тридцать, не больше, хотя трудно судить о возрасте женщины, которая холит себя и лелеет. На ладошке, небольшой и изящной, она протянула пару маленьких белых таблеток.

— Возьмите, эти хорошо помогают.