Пуля – лучший антидот

– Тело на месте. В комнате. К сожалению, пришлось тело сдвинуть вместе с половиком. Преступник прятался в подполе, а люк прикрывал ковровой дорожкой, на которую положил тело. Сам он в подвале. Вот его паспорт. На крыльце лежит связанный младший лейтенант. Это особый вопрос, о нем я написал в последнем абзаце. Мы опаздываем на боевую операцию, потому прощаюсь. Кстати... Я рекомендовал бы вам марлевые повязки носить. В селе эпидемия...

Козырнув, подполковник махнул рукой. Группа спецназа стремительно загрузилась в БМП как раз к тому моменту, когда к воротам подъехал «Ленд Ровер». С майором в синем прокурорском мундире Гризадубов поздоровался за руку.

– Прошу прощения, мы опаздываем на боевую операцию. Вы слишком медленно ездите. Свой рапорт я оставил у старшего в милицейском наряде. Там же телефон. Будут вопросы, звоните. Менты в курсе событий... Они перескажут, что я сказал. Удачи!

И, не дожидаясь вопросов, забрался на броню.

* * *

– Вот чего терпеть не могу, так это долго и нудно объяснять кому-то, когда самому все ясно и все надоело... А объяснить толком не можешь не потому, что чего-то недопонимаешь, а потому, что очень хорошо понимаешь, но об этом пока вслух говорить не приходится, – сказал Алексей Викторович, когда боевая машина пехоты покинула разбитую улицу селения и выехала на более мягкую проселочную дорогу. Здесь не так трясло, и БМП не так грохотала. – И вообще, с ментами беседовать – это не моя профессия... Со следователями еще куда ни шло, но следователи, как всегда, опоздали...

Конечно, все хорошо знали, что в обязанности командира подразделения входит обязательный рапорт в прокуратуру после уничтожения любой банды. Приезжает бригада следственного комитета, который сейчас выделили из состава прокуратуры. Раньше приезжали следователи самой прокуратуры. И за свою боевую историю Алексей Викторович этих рапортов написал немало. И знал, что следователи очень любят потрепать нервы, и позадавать каверзные вопросы, а менты стараются ответы на такие вопросы проверить. Даже после обычного боя вопросов у следователей бывает много, и всегда задаются они так, словно ты не победитель банды, а сам бандит и подозреваемый. Это всегда было неприятно. Тем более неприятная беседа могла бы получиться в селении, когда и банды рядом не было. И возник бы вопрос, почему не получилось захватить убийцу живым. И еще много каверзных вопросов возникло бы. Менты и следователи, твердо был уверен Алексей Викторович, самый нудный народ на свете, и он всегда искренне удивлялся, что с такими еще как-то жены живут... Но это уже было не его дело. А его дело было всегда одно и то же – побыстрее закончить с оформлением всех бумаг. В данном случае причина была уважительная вдвойне. Во-первых, как он мог объяснить свой приезд в селение и желание поговорить с убитой Жовсари Губайдулловной? Для этого потребовалось бы посвящать следователей в подробности операции, что недопустимо. Во-вторых, нужно было спешить на встречу с группой подполковника Ракитина, которая уже выехала, а до этого необходимо было связаться с Везирханом Дашаевым. В такой ситуации не до бесед с ментами и следаками. Пусть сами разбираются, что к чему. При необходимости Алексей Викторович коротко ответит на их вопросы, и, если вопрос будет неудобен по какой-либо причине, всегда будет возможность разговор прервать, сославшись на оперативную обстановку...

Когда боевая машина пехоты завершила спуск по «серпантину» склона и выехала на ровную грунтовую дорогу, по которой гусеницы не слишком громко лязгали, подполковник Гризадубов по пояс высунулся из люка, пользуясь тем, что скорость была все же высока и поднимаемая боевой машиной пехоты пыль не успевала встать над головой облаком, потому что сама машина это облако уже проезжала. Пыль оставалась где-то позади, и это уже никого не волновало. Алексей Викторович вытащил «iPhone» майора Макарова, опять усевшегося за управление БМП, и нашел в списке последних звонков номер Везирхана Дашаева. Везирхан и в этот раз ответил сам.

– Слушаю тебя, Гризадубов... Я сам собирался тебе звонить, но ты мои деньги сэкономил. Спасибо! Извини сразу за прерывистое дыхание... Я уже не совсем молод, а мой джамаат сейчас на марше. Потому дышу громко... Но я еще, слышь, Гризадубов, не задыхаюсь...

Похоже, Везирхану нравилось звучание фамилии подполковника, и он не хотел запоминать имя и отчество. Выглядела такая манера разговора грубовато, но при этом голос был совсем беззлобным, и обращение не вызывало обиды.

– Не переживай, это все равно не твои деньги, потому что и на твою, и на мою трубку деньги положили в Москве. ГРУ обеспечивает нас разговорами. И кто бы из нас ни звонил, это все равно за счет кармана ГРУ...

– Так даже? Я не знал. Тогда беречь не буду... Жалко, что нельзя с этой трубки жене позвонить. А то она у меня любитель поболтать...