Пуля – лучший антидот

Гризадубов убрал в карман трубку. Но не так далеко, как в первый раз, чтобы иметь возможность быстро достать. И задумался... Положение было, конечно, чрезвычайно серьезное, и дело, с которым столкнулся спецназ ГРУ, простой боевой операцией никак не назовешь. По большому счету, это вообще была операция не компетенции спецназа ГРУ. Но выходить из нее уже поздно; да и кто, кроме спецназа ГРУ, сможет в этой ситуации отработать по полной программе? Но следует все хорошо обдумать, прежде, чем что-то предпринимать.

Но на обдумывание времени не оставалось, Гризадубова уже звали. И пришлось покинуть боевую машину пехоты, чтобы присоединиться ко всем остальным, что собрались здесь же, на площадке. Капитан Валтузин сразу познакомил подполковника Гризадубова с подполковником Андарбековым. Андарбеков как раз давал указания человеку в белом халате. Вероятно, врачу, про которого говорил «краповый». Но указания эти были короткими.

Ментовский подполковник в этот раз был без противогаза, но в марлевой повязке, из-под которой торчала обильная щетина. Похоже, проросла насквозь.

– Что, товарищ подполковник, и побриться некогда? – спросил мента «краповый» капитан, почесав собственную легкую рыжеватую поросль на подбородке.

– Негде... Так правильнее, – ответил Андарбеков серьезно. – У меня дома и у жены, и у старшей дочери насморк. И почихивают иногда. В воздухе может зараза летать. Я повязку дома даже ночью не снимаю. Нельзя мне болеть. За начальника остался... А как в повязке бриться, не понимаю. Мне вчера вечером министр замечание сделал, я объяснил, он понял и согласился – болеть мне нельзя...

– В качестве профилактики, товарищ подполковник, – заметил оказавшийся рядом старший лейтенант Кошкин, – рекомендую стакан самой дерьмовой деревенской самогонки. Полный, «с горкой»... Пить одним махом, без передыха. После этого можно целый час вирусы килограммами глотать, ни один не прошибет. У самогонки дух и внутреннее содержание такое, что... Одним словом, лучшее противозачаточное средство!

– А зачем мне противозачаточное средство? – не понял ментовский подполковник, но над советом задумался. – Мне гриппом болеть нельзя...

Спецназовцы только переглянулись.

Врач, приехавший вместе с Андарбековым, принялся осматривать раненых бандитов. Когда снимал неумело наложенные прямо поверх штанин бинты, оба стонали так, словно бинты уже могли прочно прилипнуть к ране. Но врач бинты размачивал перекисью водорода, да и засохнуть ранения не успели, и всем было ясно, что оба бандита ломают комедию, выпрашивая себе еще по шприц-тюбику промедола. Понравилось... Но такими медикаментами бойцы не разбрасывались, а врач, как и многие врачи, предпочитал на бандитов не тратиться. А делать им укол промедола – это, по большому счету, то же самое, что оплачивать лечение из собственного кармана, поскольку промедол многие нераненые покупают с удовольствием. Сделаешь укол – нечего будет продать. И потому перевязка пока была самым радикальным средством лечения. Впрочем, осмотрев рану первого, врач шепнул подполковнику Андарбекову, что раненого необходимо побыстрее отправить в госпиталь, но ногу ему спасти уже, кажется, не удастся.

– После допроса... – так же тихо ответил подполковник. – После допроса сразу и отправлю...

На этом и расстались. Пересев из боевой машины пехоты в более удобные кресла микроавтобуса «Фольксваген», сами раненые почувствовали себя лучше. На прощание Алексей Викторович высказал ментовскому подполковнику свою просьбу:

– У нас, товарищ подполковник, сложилась несколько странная ситуация. Непонимание задач и методов между нами и московским командованием. В нашей операции ФСБ командует. И нам трудно найти общий язык. Вы не сильно пока афишируйте наличие пленников. Там что-то не так в ситуации, но я пока не знаю, что не так. Допросите, закройте, пользуйтесь информацией, и, если есть необходимость, докладывайте только своему руководству, но не в ФСБ...

– Нет проблем... А их разыскивать никто не будет?

– Их считают мертвыми.

– Это легче...

– Разве что... На всякий случай подстрахуйтесь и поберегите их как важных свидетелей. Если всплывет информация, что эти парни живы, их, возможно, постараются ликвидировать.

Алексей Викторович постарался не посвящать Андарбекова в подробности. Но сам уже придумал ход, который мог бы обезопасить пленников от покушения.

Едва «Фольксваген» отъехал, подполковник подозвал «крапового» капитана.

– Юрий Михайлович, сразу предупрежу. Я с Оздемировым говорил... Наши с тобой спутниковые трубки прослушиваются, разговоры, скорее всего, записываются. Так что лишнего не говори. И имей в виду, что человек, который руководит нашей операцией из Москвы, возможно, работает на противоположную сторону или по какой-то причине мешает следствию. И у нас могут возникнуть осложнения. Но мы должны свое дело сделать, и сделать его хорошо...

– Как так? – Валтузин слегка растерялся. – А кто командует? Тот полковник, о котором ты говорил?

– Именно так... Ты в телефонном разговоре с Андарбековым подробно рассказывал о том, что за пленные у нас?