Пуля – лучший антидот

Выстрел не заставил себя ждать. Наушники «подснежников» доносили его до спецназовцев, но люди в черном опять не слышали выстрела, и потому удивились реакции другого своего товарища, что старательно повторил маневры первого. И это уже было тревожным сигналом. Обменявшись несколькими словами, люди в черном стали стрелять себе за спину. Глушители на пистолетах-пулеметах были только у троих. Очереди четвертого звучали серьезно и достаточно громко, разрывая предутреннюю тишину лесистых холмов. И в ответ на эту стрельбу на ближайшем холме вдруг раздалось активное воронье карканье, и целая стая птиц поднялась в небо, перелетая на другой холм.

Но такая активная стрельба никакого результата не дала, потому что цели стрелки не видели, а следом за ними никто не шел.

– Если будут по сторонам шмалять, всем залечь... – предупредил Гризадубов.

Но стрельба прекратилась после того, как к последней четверке вернулись трое из первой группы и командир. Беседа длилась недолго. Рюкзаки виновников переполоха осмотрели, и обнаружили, видимо, отверстия от пуль снайпера. Вот после этого и начался новый переполох. Люди в черном бросились врассыпную и залегли, кто где смог. И даже ползти сразу не решились.

– Что они могут подумать? – спросил Гризадубов в микрофон. – Кто в них стреляет, откуда такой охотник взялся… Есть здравые мысли?

– У нас – может быть, у них – едва ли... – Старший лейтенант Кошкин показал, что имеет философический склад ума. – Неоткуда у них здравым мыслям взяться, поскольку информация у них ограниченна и не позволяет делать правильные выводы. Они могут подумать: снайпер начал стрелять только после уничтожения старших офицеров внутренних войск. Следовательно, снайпер был их «крышей». Но если вовремя прикрыть не сумел, то сейчас старается оправдаться и мстит... Шесть первых выстрелов были точными – шесть трупов... Сейчас два выстрела в рюкзаки. А рюкзаки за спиной. Следовательно, снайпер стреляет издалека им в спины. Немного дальше отойдут...

– Отползут... – поправил Луговкин. – Они уже поползли.

– Пусть так. Отползут... Отползут и оклемаются, посчитают, что снайпер отстал.

– Красивые размышления, – заметил капитан Каркунов, – только есть в них существенный прокол.

– Прокалывай, – согласился Кошкин.

– Здесь нет возможности издалека стрелять. Они только что поворот прошли.

– Если с вершины дальней сопки, то, пожалуй, можно... – не согласился Гризадубов. – Она над местностью господствующая. Но они сейчас сами покажут, что думают. Если поползут вправо, значит, прав Кошкин, если прямо, значит, Каркуша прав. Продолжаем наблюдение... Луговкин! Отставить расстрел... Мои подозрения не оправдались.

– А что вы подозревали, товарищ подполковник? – поинтересовался снайпер.

– Ампулы вспомнились... Коробки с ампулами, про которые «краповый» капитан рассказывал. Я подумал, что они ампулы несут, и потому берегут даже чужие рюкзаки. Если бы от выстрела разбились ампулы, их командир пристрелил бы того, кто свой рюкзак подставил... Пристрелил бы, чтобы вся группа не заразилась. Ладно, работаем... Макаров! БМП далеко отогнал?

– Не найдут, надеюсь, – ответил майор Макаров.

В это время подал сигнал виброзвонок спутниковой трубки в кармане подполковника Гризадубова. Звонить на трубку мог только один человек – подполковник Оздемиров...

* * *

– Слушаю вас, Оздемир Оздемирович.

– Алексей Викторович, есть новости, и не самые приятные...

– У нас служба такая, чтобы неприятные новости выслушивать и по возможности смягчать их действие... Что у вас произошло?