Пуля – лучший антидот

– Привет, земляки! – поднял руку капитан Валтузин, и в ответ ему точно так же поднялись руки патрульных. – Вам навстречу белый «Опель Омега» не попадался?

– Проехал... – плохо произнося русские слова, сказал старший в патруле.

– Проверяли их?

– Документы посмотрели. Местные парни... Один русский с ними. Гость. До карантина уехать не успел и застрял здесь.

– Куда они направились?

– В столицу едут...

– Быстро гонят?

– Да нет, не торопятся...

– Спасибо! Будем догонять!..

Валтузин козырнул на прощание и скрылся в люке. БМП быстро сорвалась с места.

У ментов вопросов не возникло...

2

Дальше дорога выходила за зону отчуждения периметра, и там можно было ехать, не ожидая строгой проверки. Кому взбредет в голову проверять документы у экипажа боевой машины пехоты в республике, где таких БМП и БТРов полным-полно, а военных можно на каждом углу встретить, и все, в том числе менты, военных слегка опасаются, хотя и сотрудничают с ними. Проверять документы может только военная комендатура, но у той патрулей слишком мало, да и со спецназом ГРУ даже комендатура в выяснение отношений вступать не будет.

Вообще, приказы, отданные по телефону, в том числе – и особенно – приказы по перекомандированию, всегда могут вызвать кучу вопросов, на которые отвечать нельзя, не раскрывая режим секретности операции. А нарушение режима секретности уже само по себе является в худшем случае преступлением, в лучшем – дисциплинарным проступком, который тоже наказывается. В этих случаях проверяющим органам обычно дается номер телефона, по которому следует уточнить правомочность пребывания вооруженной группы там, где она находится. Следовательно, и в данном случае все можно разрешить. Тем более, группа чисто офицерская по составу, и к офицерам всегда вопросов меньше, чем к солдатам.

Ближе к столице республики и машин на дорогах стало значительно больше, и сама дорога лучше, хотя боевой машине пехоты спокойнее было ехать по плохой дороге, потому что при ограниченной маневренности тяжелой техники отсутствие движения на дорогах дает возможность ехать спокойнее.

«Краповому» капитану позвонили, когда уже стало видно высокие трубы городской ТЭЦ. Валтузин поставил резкий звонок спутниковой трубки на полную мощность звука, опасаясь не услышать вызов в шумной машине, и звонок было слышно даже подполковнику Гризадубову.

– Слушаю, – ответил капитан громко.

Алексей Викторович, которому частенько приходилось ездить в БМП, давно уже заметил, что в такой технике звук, как и тепло, имеет обыкновение подниматься снизу вверх, в башню. И на командирском месте, которое сейчас занимал «краповый» капитан, было более шумно, чем рядом с двигателем, и уж тем более чем рядом с водителем. А если пушка и пулеметы башни начинали стрелять, то впечатление создавалось такое, будто сидишь в консервной банке, которой играют в хоккей вместо шайбы. И потому Валтузину приходилось повышать голос.

– Да. Хорошо. Номер повторите... Запомнил. Я высунусь из башни. Как морской маяк, светиться беретом буду. Заметите... На всякий случай фарами просигнальте, мы остановимся. Да, никак не пропустите. Не на каждом километре по БМП идет... Что там с нашим «Опелем»? Так... Так... Понял...

Он убрал телефон, знаком приблизил к себе старшего лейтенанта Долматова и сказал в его микрофон:

– Товарищ подполковник, подполковник Андарбеков сам выехал с группой нам навстречу, чтобы принять пленников. С ним врач, чтобы оказать раненым помощь, и охрана. Едут на микроавтобусе «Фольксваген». Они нам фарами просигналят, нужно будет остановиться...

– А что там с «Опелем»?

– Нашли машину брошенной на проселочной дороге. Ничего подозрительного... Ни груза, ни денег, ни людей. Машину на эвакуаторе отправили в гараж МВД. Там, наверное, и разберут на запчасти... Но это не машина Кали Дашаевой. Подполковник Андарбеков связался по телефону с подполковником Оздемировым. Тот проверял. Машина Кали стоит в гараже. А у этой, найденной, скорее всего, фальшивые номера. Но это эксперты проверят... Еще. Мелкая деталь... Не пугайтесь, если Андарбеков будет в противогазе. Он таким образом от гриппа защищается... Говорят, у начальника горотдела инфаркт случился, когда Андарбеков в противогазе к нему подошел и со спины через левое плечо заглянул. Тот его за черта принял...

– Понял, капитан, – отозвался Алексей Викторович. – У меня сердце крепкое...

– Остановимся... – согласился майор Макаров. – И тебя, капитан, к ним пересадим. Уж больно ты тяжел. Тебя БМП еле-еле тащит...

Валтузин этого, естественно, не услышал, потому что у него не было наушника в ухе, как у спецназовцев ГРУ, а старший лейтенант Долматов пересказал только ответ командира. И потому «краповый» капитан, не чувствуя угрозы, снова открыл верхний люк и высунулся до пояса наружу, парусностью своей широкой груди, в полном соответствии с законами физики, создавая боевой машине пехоты дополнительные трудности в преодолении расстояний...

* * *