Пули над сельвой

– Примерно так, – согласился Вадим.

Ван дер Холст, сомнамбулически шагавший к дверям, неожиданно остановился и повернулся к Веклемишеву. Его лицо побледнело и стало воскового цвета. Он только теперь рассмотрел кровь, капающую с поцарапанной скулы на рубашку.

– Это кровь... – пролепетал он и стал закатывать глаза.

– Эй, товарищ, не уходи, ты нам еще нужен, – по-русски предупредил его Веклемишев и, подскочив к сеньору Хенрику, от души влепил ему пару пощечин. Очухавшийся ван дер Холст замотал головой, словно лошадь, отмахивающаяся от слепней. Он, похоже, до конца так и не врубился в происходящее.

– Он мертв? – неожиданно подала голос София, указывая на Виллема.

Женщина с ужасом смотрела на затихшего громилу. Успокаивать ее тем же методом, которым он только что привел в себя хозяина дома, Вадиму не хотелось, и он лишь кинул на ходу:

– Живее всех живых, – дословно перевел Веклемишев на испанский слова поэта-трибуна и добавил от себя: – Болевой шок. Месяц в гипсе и жидкое питание... За мной, сеньора!

Решительно развернув ван дер Холста, Вадим толкнул его к выходу из гостиной. Из коридора не доносилось ни звука, однако эта тишина больше настораживала, чем успокаивала. Оглянувшись на Софию, Веклемишев жестом показал, что женщине необходимо встать у дверного проема справа и, после того, как он выскочит в коридор, следовать за ним. Давать указание прикрывать его Вадим не стал. Вряд ли она справится с этим делом – не тому учили наследницу одного из самых богатых людей Парагвая. Достаточно, что она адекватно реагирует на происходящее.

Вот и сейчас София вполне осмысленно кивнула в ответ и заняла указанное место.

Остановив ван дер Холста у дверей, Вадим еще раз прислушался к тишине в коридоре и опять ничего не услышал. Сделав выдох поглубже, он сильным толчком в спину послал вперед сеньора Хенрика и выскочил следом за ним сам. Дуло винчестера метнулось из стороны в сторону, высматривая жертву, но не нашло ее. Коридор был пуст. Легкий топот шагов и дыхание за спиной подсказали, что София также покинула гостиную.

Коридор хорошо просматривался в обе стороны. Справа вдалеке открывался холл, а слева в паре десятков шагов находилась дверь, выходящая в сад. В пяти метрах от них на второй этаж уходила деревянная лестница, по которой они спустились к завтраку. Вопрос был один: куда бежать? В саду неподалеку от окон гостиной Веклемишев разглядел человека с оружием. Но кто сказал, что парадный подъезд не охраняется?

«Знание – сила! – неожиданно пришла Вадиму на ум избитая фраза, и решение было принято: – В сад! Там все понятно: есть противник, примерно известна его дислокация. Выскочить внезапно... Ну и так далее».

– Уходим через эту дверь, – скомандовал Вадим Софии.

– Сумочка! – растерянно сказала женщина.

– Что – сумочка? – не понял ее Веклемишев.

– Я оставила в комнате сумочку. В ней документы, кредитные карточки, деньги, – виновато сообщила София.

– Твою мать... – трагически выдохнул Вадим. – Да что же вы, бабы, такие бестолковые?!

София, не понимая русского языка, ориентируясь только на акценты в речи, правильно восприняла упреки, опустив голову к полу.

– Бросаем все... – уже принял решение Веклемишев, однако тут же передумал.

Без денег бизнесвумен с его невеликими командировочными можно было перебиться, а вот отсутствие документов могло вызвать лишние неприятности. Кто знает, что случится через час или день. Он уже не надеялся на скорое решение их проблемы. Слишком все затягивалось и усложнялось. И упрекать Софию не стоило. Ведь и сам Вадим лишь в последний момент рассовал по карманам брюк свои документы и бумажник.

Веклемишев еще раз огляделся по сторонам. Вокруг было тихо. Или дворня ван дер Холста еще не очухалась, или, возможно, местечковая армия собирается с силами. Можно рискнуть! Заодно, если будет время, следует забрать из-под подушки «кольт».

– Стереги этого... – кивнув на окончательно сомлевшего хозяина дома, у которого подгибались ноги, бросил он Софии. – Кто появится в поле зрения или Холст дернется – стреляй! Я сейчас.

Вадим метнулся к лестнице и бесшумно взбежал на второй этаж. Вот дверь в гостевую комнату напротив спальни, в которой он приводил себя в порядок. Рывком распахнув тяжелую створку, Веклемишев влетел в спальню, резко остановился, ища глазами сумочку Софии и... почувствовал прикосновение к затылку холодного металла.

– Стой и не двигайся! – приказал ему невидимый противник. – Иначе я размозжу голову из твоего же пистолета.

Сомневаться в услышанном не приходилось. О припрятанном под подушкой «кольте» знал только он сам. Значит, кто-то нашел оружие и теперь тычет его же пистолетом в затылок. И этот «кто-то» не кто иной, как мажордом. Веклемишев узнал метиса по глуховатым ноткам в тембре голоса. Надеяться на то, что стрелять этот парень не будет, было неразумным. Мажордом, несомненно, разглядел из-за спин бодигардов, что Вадим сделал с Виллемом. После лицезрения такой картины он, видимо, и рванул наверх. Сейчас весь на нервах, может с перепугу дернуть пальцем, и мозги Вадима разлетятся по ампирной мебели...