Пули над сельвой

Веклемишев вскочил на ноги и, полусогнувшись, побежал к мосту. Он бросался из стороны в сторону, чтобы помешать вести прицельный огонь снайперу, если таковой залег где-то неподалеку. Автоматическую винтовку Вадим держал за цевье левой рукой, чтобы в случае надобности немедленно пустить ее в ход.

Двадцать метров... пятьдесят... сотня позади... впереди все чисто... промежуточный финиш с каждым шагом ближе...

Вадим влетел на мост, и его шаги гулко зазвучали по полым бетонным плитам. Тумбу с бойницами, стоявшую перед мостом, он проигнорировал. В миг перелетев на другую сторону протоки, Веклемишев заскочил за второй дот и с разбегу рухнул на землю.

«Хороший был костюмчик», – мелькнула запоздалая мысль, но тут же ушла, потому что внимание Веклемишева было приковано к Софии, совершающей перебежку к мосту.

Женщина старательно стремилась повторить то, что сейчас ей продемонстрировал Вадим. Она бежала пригнувшись, зигзагом от обочины к обочине, держа «кольт» вверх стволом и сурово выискивая взглядом врагов. Со стороны это смотрелось смешно, даже – пародийно. Эдакий солдатик-салажонок пыхтит и пытается показать себя опытным воином. Ну да ладно, главное, что дамочка старается и беспрекословно выполняет указания Вадима.

София подбежала к бетонной будке и аккуратно улеглась рядом с Веклемишевым.

– Все сделала правильно, – скупо похвалил женщину Вадим и вскочил на ноги. – Держи тыл...

Очередной забег с качанием маятника так же прошел без особых проблем. В глубину леса они углубляться не стали, а залегли на обочине. Веклемишев решил понаблюдать за местностью и заодно дать время Софии перевести дух.

В обе стороны от них дорога была пустынна. Это не то чтобы настораживало, более – давало повод для недоумения. Вадим следил за временем, и по его расчетам ребята Дона уже должны были появиться в поле зрения беглецов. Видимость прекрасная, дорога в направлении аэродрома просматривается метров на восемьсот как минимум. Отставание погони от Вадима с Софией составляло не более десяти-двенадцати минут. Минус к этому – потеря примерно минут пяти на обход участка отчуждения. Как ни считай, а преследователи уже должны были появиться в неприятной от беглецов близости. Но не появились. Вряд ли их задержало ранение индейца-следопыта – заподозрить этих парней в сострадании и желании помочь ближнему было бы явной ошибкой. А может, они бредут по зарослям параллельно дороге, как двигались Вадим с Софией, и уже находятся где-то рядом?

Могло быть что угодно. Размышлять ни времени, ни желания не было. Как в известном анекдоте: что зря думать – трясти надо. Пора двигаться навстречу помощи, застопорившейся на минах. До них не больше часа ходу.

– Вы отдохнули, София? – поинтересовался Веклемишев и, получив положительное, хотя и невеселое подтверждение, бодро скомандовал: – Тогда вперед, герои!

Колесный броневичок по типу нашей древней «БМ-13» с открытым кузовом для личного состава, стоял, скособочившись, посередине дороги. Никакого движения поблизости от взорванной машины не наблюдалось. Не обнаружили беглецы и автомобилей скорой аварийной команды, спешившей на выручку пассажирам «Боинга». Судя по подбитому БТРу, это были военные или полицейские.

Веклемишев выждал некоторое время, наблюдая за дорогой и ближайшими зарослями вокруг броневика. Они подобрались почти вплотную к машине. У спущенных колес БТРа безмятежно скакала длинноногая птица, что подтверждало, что люди бросили машину на произвол судьбы. Это же показали и следы. По ним можно было рассмотреть, что четыре большегрузных автомобиля на месте развернулись и отправились восвояси в обратный путь. На дороге валялись окровавленные бинты и целлофановые упаковки от перевязочных пакетов.

«Похоже, такие черты характера, как ответственность за чужие судьбы и жизни, а также – самопожертвование, у местных вояк напрочь отсутствовали. Героизмом они точно не отличались. „Сам погибай, а товарища выручай“ – такое только русские могли придумать. Здесь все проще: напоролись ребятишки на мины, собрали раненых и умотали подальше от опасности, – с грустью подумал Веклемишев. – Какие там пассажиры какого-то упавшего „Боинга“? Себя бы любимого вынести в целости и сохранности».

Хотя, возможно, он не прав, а в нем просто говорит обида. На противопехотках могло покалечиться много народу, и помощь была вынуждена повернуть обратно. Но что бы здесь ни произошло, Вадиму с Софией пока придется рассчитывать только на собственные силы.