Пули над сельвой

Чтобы запутать следы, они дважды пересекали дорогу: прошли по устью мелкого ручья, а потом по стволу упавшего дерева перебрались из воды на почву. Вадим не раз останавливался, чтобы замести ветками отпечатки подошв и присыпать их сухими листьями. Уж очень его обеспокоил следопыт, которого он высмотрел у аэродрома. Проводник – сухопарый, с длинными иссиня-черными волосами индеец в мягких мокасинах и домотканой свободной одежде, держащий в руках карабин, здорово смахивал на одного из героев романов Фенимора Купера. Такому наверняка и охотничья собака не нужна, чтобы учуять след. Он сам его увидит хоть на сухой почве, хоть на камнях. Похоже, Дон набрал отличную команду, готовясь в том числе и к неплановому развитию событий.

Вадим шагал и шагал, не давая отдыха ни себе, ни спутнице. Правда, и жалоб от Софии не поступало. Но чем дальше они уходили от аэродрома, тем неспокойнее становилось у него на душе. Не оставляло предчувствие, что погоня их настигает. Как они ни спешили, а все же теряли время и на запутывание следов и, собственно, на движение по густым зарослям сельвы. Если преследователи догадались, куда они идут и каким маршрутом, то, зная места постановки мин, они сейчас мчатся со скоростью курьерского поезда по проселку, с каждой минутой приближаясь к беглецам.

До заката солнца еще далеко, да и надеяться на то, что они с Софией затеряются в ночном мраке, не стоило. И вряд ли ночь сможет помешать аборигену-следопыту отыскать преследуемых и бесшумно подобраться к ним. При всех своих навыках, Вадим не обладал совиной способностью видеть в темноте. Конечно, можно рассчитывать, что ночь будет светлой. Пока что на небе не видно и намека на облачко, однако вряд ли лунный свет пробьет густую листву в достаточной мере, чтобы можно было им продолжать свой путь. А двигаться в потемках в незнакомом лесу с неизученными обитателями Вадиму не очень хотелось. Поэтому проблему со следопытом надо было решать как можно скорее.

Веклемишев сбавил шаг и стал оглядываться по сторонам. Разглядев то, что он хотел увидеть, Вадим поднял руку, призывая к вниманию Софию, и затем круто свернул в чащу. Пышные заросли кустарника с мелкими синими ягодами смотрелись островком даже в густом лесу. Подойдя к ним, Вадим засунул в листья приклад «М-16» и активно покачал кусты. Какая-то живая мелочь мелькнула среди травы, скрываясь от нежданного вторжения в их владения.

Раздвинув ветки, Вадим протиснулся внутрь кустарника. Густая зелень немедленно скрыла его от глаз спутницы. Скоро там закипела работа. Женщина прислушивалась, как он по-варварски борется с природой. Резкие рубящие удары скоро прекратились. Вадим раздвинул ветви и кивком пригласил Софию проследовать за ним. Он вырубил тесаком в центре кустарника небольшую площадку размером примерно метр на полтора.

– Отдыхайте, София, – царственным жестом указал Вадим на устланный срубленными ветками пятачок и процитировал по-русски: – «И под каждым ей кустом был готов и стол и дом...»

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – глухо произнесла женщина, опускаясь на землю, – но этот отдых очень кстати. Я ужасно устала!

– Вот и посидите пока, – согласился Вадим. – А я пойду прогуляюсь. И постерегите мой пиджак – в нем документы и деньги.

– Куда вы уходите? – встревоженно подняла на него глаза София. – Вы оставляете меня одну?

– Ненадолго, – успокоил ее Веклемишев. – Я постараюсь не задерживаться. Приготовьте на всякий случай «кольт», но, по возможности, пускайте пистолет в ход, София, только если вам будет угрожать реальная опасность. По мышкам, ящерицам и москитам предпочтительнее не стрелять, а просто отпугнуть их. Ножками потопаете – они и убегут.

– Я учту ваши пожелания, – презрительно глянула на Вадима женщина. – И не беспокойтесь за меня – сюда вряд ли кто сунется. После переодевания в эти обноски и бега за вами по сельве от меня так разит потом – своим и чужим, что любой москит подохнет уже на подлете к этим кустам.

– Сеньора, вы преувеличиваете, – вежливо улыбнулся Вадим. – Кроме легкого запаха «Шанель», мое обоняние ничего больше не чувствует.

– Мне сейчас только ваших, Вадим, комплиментов не хватает, – поморщилась София. – Идите и возвращайтесь поскорее.

– Есть, кэптен! – лихо отсалютовал Веклемишев и полез из сотворенного им убежища наружу.

Вадим был доволен, что его спутница, при всей своей видимой усталости, сохранила чувство юмора, а следовательно, и крепость духа. Однако ощущение удовлетворения мгновенно испарилось, как только он выбрался из кустарника. Прислушавшись к лесным звукам и не уловив ничего его интересующего, Веклемишев двинулся в обратном направлении к аэродрому.