Пулеметчик

Поначалу предполагалось, что десять процентов от каждой сделки будут получать “буры”, участники трансваальской авантюры, но они все как один отказались, заявив, что сделали это для революции, а не для личного обогащения. Вот такие вот сейчас люди, это при том, что там могло капать рублей по пятьсот на нос в месяц, очень и очень неплохие деньги по нынешним временам. Впрочем, мы нашли компромисс — доля эта пошла “на образование”, и пятеро ребят сейчас учатся в европейских университетах (а заодно и выполняют функции “резидентов” нашей сети в Европе), а вскоре наступит очередь еще четверых.

Еще деньги шли на закупку оружия и подготовку боевиков Красина — впереди большие волнения и наличие под рукой собственных “силовиков” не помешает. Оружия пока закупалось немного и в основном в России — маузеры, револьверы и драгунки Мосина, но вскоре предстояло обзавестись пулеметами и мне придется впрягаться в этот проект в полный рост, потому как везти их надо будет через Америку, и мое присутствие будет очень кстати. Ну и контрабандисты, без которых в этом процессе тоже не обойтись, тоже любят деньги.

Наконец, сам я за это время составил себе имя — инженер Скамов был знаменит не только сотней “изобретений”, от авторучки до автосцепки (вспоминать чужие разработки я не переставал, но кое-что откладывал на будущее), но и Жилищным обществом, кооперативные дома которого активно строились не только по всей Москве, но уже и в Питере и Киеве с Варшавой. И начиналось модульное промышленное строительство по созданному с моей подачи “Единому каталогу строительных деталей”, первый цех встал у Гужона, за Рогожской заставой.

И это не считая всяких мелочей. Не так уж и мало, если все это не прихлопнут “дуботолки”, как их величает Зубатов или не загнется впоследствии само. Так что можно считать, что план первой пятилетки мы выполнили, дорогие товарищи!

Поскольку зала заседаний Кремлевского дворца съездов вокруг меня не было и аплодисментам, переходящим в буфет, взяться было неоткуда, пришлось налить себе вишневки самому и выпить за обширные планы на вторую пятилетку. Пора, пора была выстраивать полноценную контрразведку на базе группы Савинкова, пора готовить кадры боевиков и пропагандистов в школах за рубежом, пора понемногу внедрять Советы в их изначальном изводе… И все это на фоне грядущей революции, которую надо удержать от большой крови и выйти из заварухи сильнее, чем вошли. Ну и Сахалин с Маньчжурией японцам не отдать, планы, прямо скажем, без малого наполеоновские. Но есть такое слово — надо, товарищ!

Глава 3

Лето 1902

Наконец-то! Наконец-то наступил день, который Михал Дмитрич обещал сразу после предъявления табеля за учебный год! Митяй был вне себя от предвкушения — еще бы, сколько раз откладывалось — то дела, то кого-то ждали, то погода и вот, наконец, все сложилось!

С утра к ним домой пришел настоящий офицер в белом кителе с двумя рядами золотых пуговиц и тремя звездочками на погонах и отрекомендовался войсковым старшиной Болдыревым.

Ираида, дура такая, все вилась вокруг него и мешала собираться, невпопад хихикая, а старшина оказался казачьим чином, равным подполковнику и служил он не абы где, а в Военном министерстве. А еще у него была сабля и два ордена, но все это померкло, когда Михал Дмитрич вынул из сейфа то, ради чего они собрались

— Браунинг модели 1900 года, выпуск бельгийской Fabrique Nationale.

— Разве? Браунинг вроде выглядит иначе.

— Да, мастер в Цюрихе внес по моей просьбе кое-какие усовершенствования. Вот, смотрите, — Михал Дмитрич нажал кнопку и поймал выпавшую из пистолета в подставленную ладонь железную коробочку. — Во первых, защелка магазина сделана в виде кнопки, что позволяет освобождать его одной рукой. Во вторых, сам магазин получил пятку, отчего в него помещается еще два патрона и пистолет стало удобнее держать…

— А вот эти прорези спереди?

— А это вы увидите сами. Прошу вниз, пролетка уже подана.

Они катились по летним московским улицам с цветущими тополями и липами, усыпанными ярко-зеленой листвой, еще не поблекшей и не запылившейся, а Митяй все придерживал стоящий в ногах саквояж из толстой кожи, в котором глухо побрякивало оружие и почти не обращал внимания на разговоры взрослых.

— Беспроволочный телеграф пока тяжел и громоздок, возможно, будут созданы аппараты, пригодные для установки на повозке. Пока же он хорош только для кораблей, где дает колоссальное улучшение связи и управления на море, — что-то рассказывал Болдырев. — Однако, телеграфирование без проводов обладает тем недостатком, что телеграмма может быть уловлена на любую другую станцию и, следовательно, прочтена, перебита и перепутана посторонними источниками электричества.