Читаем Публичное одиночество полностью

Ты о скандалах? Случалось всякое, но тут ведь ситуация какая: либо Таня принимала мои правила, либо… Нам всегда хватало ума не скатываться в скотство и уродство. Разводиться никто не собирался, поэтому Таня научилась находить компромиссы. Потом появилась более или менее приличная квартира на Малой Грузинской, Тёма родился уже там.

Вы снова пошли пить пиво?

В тот раз все выглядело иначе. Схватки начались на Николиной Горе. Мы впрыгнули в «жигули» и помчались в Москву, захватив на всякий случай самоучитель по принятию родов.

Зачем?

А вдруг все в пути случилось бы?

Дело-то было в декабре, дорога скользкая, меня дважды крутануло на триста шестьдесят градусов. Еще я почему-то взял попутчика. Наверное, боялся остаться один с рожающей женой. Пассажир попался какой-то странный, при выходе из машины оставил на сиденье трешку. Потом я ее в рамке застеклил. Довез Таню без происшествий и поехал к родителям. Под утро родился сын…

Да, за такой длинный по человеческим меркам период жизни было всякое, но хорошего – больше.

А сколько вы вместе?

Тридцать три года.

Татьяна рожала детей, чтобы Вы не ушли?

Таким способом меня к себе не привяжешь. Иначе бы мы с Настей не расстались…

Когда начали жить с Таней, я уже очень много работал, и полная загрузка избавляла от многих проблем, подстерегающих семейного человека. Если бы сидел на одном месте, каждое утро уходил на службу, а вечером возвращался домой, может, давно развелись бы. А так удалось найти оптимальный баланс.

Похоже, Вам нравилось чувствовать себя рядом с Татьяной этаким добрым волшебником: вот тебе, Золушка, хрустальные башмачки, носи. Завтра покатаю в СВ, а потом накормлю не первым и вторым, а карпаччо и фуа-гра.

Так во многом и было.

Показал Тане мир, о существовании которого она даже не подозревала. Впрочем, порою и я тоже.

Но когда-то чудеса должны были закончиться?

К тому моменту Таня уже заняла свою нишу.

Превратившись для Вас в незаменимую?

Одна из бунинских героинь, кажется, в «Жизни Арсеньева», говорит: «Я для тебя… как воздух: жить без него нельзя, а его не замечаешь». Таня как-то подписала этой фразой телеграмму: «Твой воздух».

Простота и наивность долго умиляют, но однажды могут крепко достать.

Это правда…

Но ведь и наивность разной бывает. Таня по-своему мудрая женщина. Интуитивно. Порой что-то не то делает или говорит, но по большому счету женский и материнский инстинкт никогда ее не подводили. К тому же хорошо усваивает уроки. Она самостоятельный человек со своим делом, ее «Русский силуэт» знает вся страна. Сегодня Татьяна Михалкова мало напоминает женщину, которую я умывал в мужском туалете Дома кино.

Поэтому теперь Вы топите в унитазе бантики, которыми так любит украшать голову жена и которые, по слухам, ненавистны Вам.

Тебе Таня рассказала про бантик? Не знаю, может, и было нечто подобное, но это столь незначительный эпизод… Не придал ему значения, не зафиксировал в памяти.

Да, случались взрывы, всплески взаимного раздражения, но они не носили характера военных действий. Повторяю, спасало, что я всегда очень много работал. И конечно, дети. Фактом существования они цементировали семью. Не в том вульгарном подтексте, который ты сложил, – мол, не хотела ли Таня привязать меня, а в самом нормальном смысле.

Она хорошая мать?

Очень. Порой даже перехлестывает в хорошести. Когда это мешает, приходится вступать в дело мне.

Добрая мама и строгий папа?

Дело не в жесткости, а в последовательности поведения, построенном на уважении и доверии. Твердость ради твердости – не мой стиль…

А Татьяна может спросить: «Где ты был, Никита, до ночи? С кем?»

Может.

А Вы что?

Таня обычно не спрашивает, а утверждает. В подобном случае вообще не вступаю в переговоры. Если человек все для себя уже решил, бесполезно объяснять что-либо. Тем более отпираться или оправдываться. Лучше промолчать. Пусть думает что хочет.

Наверняка и вашей жене звонили доброжелательницы, шептавшие в ухо: «Дорогая, знаешь, с кем у твоего роман?» Реакция у Татьяны была как у Натальи Кончаловской?

Нет, к сожалению.

Значит, бурные сцены ревности Вам знакомы?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии