Публичное одиночество

Безбожие… Оно распространяется как зараза, как болезнь, оно влечет за собой много-много разных последствий. (I, 64)

(2001)

Я уже много раз об этом говорил и порядком, верно, многим надоел, но, что бы про меня ни говорили и ни писали, я еще раз повторю: я убежден, что все то ужасное, что случилось с нашей страной и русскими людьми в прошлом, XX веке, на сто процентов связано с безверием.

Потому что, когда пришло безверие, вопрос «зачем жить?» заменили на вопрос «как жить?». А на второй вопрос «как жить?» нельзя ответить без первого вопроса «зачем жить?».

Все. Точка ру. Больше ничего!

Можно ссылаться на красный и белый терроры, голод, разруху, индустриализацию, коллективизацию, репрессии; но все то, что мы получили, связано, прежде всего, с безверием.

Из этого, кстати говоря, во многом произошел итог Гражданской войны. Большевики, не стесняясь, обещали дать то, чего не могли дать. А их противники (белые офицеры), такие, как Туроверов и подобные ему, не могли обещать того, чего не могли исполнить. Совесть и воспитание не позволяли.

И не обещали… А народ доверился и повалил валом за теми, кто сначала наобещал, а потом закабалил их больше, чем до реформы 1861 года.

Поймите, что колхозное крестьянство было гораздо более изощренным злом, чем крепостничество. Представьте себе, что в XX веке появиться в свет молодому хлеборобу можно было только тогда, когда он через военный билет получал паспорт. А все остальное для него было закрыто, его даже в гостинице не могли прописать, потому что кроме справки из сельсовета у него никаких документов не было.

Убежден, что в основе всех наших бед – безверие.

Однако как преступно и глупо было выбивать из людей веру палкой, так же бездарно и бессмысленно будет ее в них вбивать…

Я думаю, что рост веры в душе человека торопить нельзя. Ведь, в конечном счете, речь идет не о бабушках, которые испокон веку ходили в церковь, и не о тех молодых людях, которые нацепили огромные кресты поверх рубах.

Речь о наших детях. О тех детях, которые во время Божественной литургии копошатся в ногах, собирают огарочки, плачут, балуются, шумят, получают подзатыльники.

Эти дети через двадцать лет будут решать судьбу страны. И слава Богу, что сегодня Божественная литургия втекает в них как энергетика веков, пусть даже ни единого ее слова они не понимают.

Для них «Верую» и «Отче наш» станут частью их жизни… Это новое поколение, для которого церковь и культурные ценности будут носить характер абсолютно естественный. (II, 38)

(2002)

Я плыл недавно по северной реке и вдруг подумал: а ведь эту реку еще недавно хотели повернуть на юг.

Если можно совершить преступление против Бога, то этот поворот был бы таким преступлением. Значит, опять мы упираемся в безбожие. Я буду повторять это с маниакальной тупостью, ведь каждый день вижу подтверждение этому.

Я и в себе с этим сталкиваюсь.

Оправдаться человеку не трудно, стоит просто сравнить себя с другими: я убил одного, а он – пятерых, значит, я лучше. Это бесконечный путь вниз!

Зачем все спрашивают у Бога: «Почему, Господи, мне так плохо?!» И никто не спросит: «Почему мне, подлецу, так хорошо?»

Недаром старец сказал: «Не требуй справедливости у Бога, ибо, если бы Бог был справедлив, он давно бы тебя наказал». (I, 87)

БЕЗОПАСНОСТЬ

Национальная безопасность

(2009)

Я бы хотел, чтобы этот круглый стол в Липецке, «Российский кинематограф сегодня и завтра» не остался пустым звуком и сотрясанием воздуха.

То, о чем сегодня говорилось, это в определенном смысле проблема национальной безопасности: это дети – будущее страны, нравственное положение – состояние страны. Это то, как выглядит страна из окна поезда, машины, дома, иллюминатора самолета. Сегодняшний разговор затронул самые животрепещущие темы. Разговор носил конструктивный, осмысленный характер. Я думаю, что документ, который будет его результатом – манифест нашего сегодняшнего собрания, должен сформулировать то, о чем мы сегодня говорим, и призвать тех, от кого это зависит, прислушаться к нашему мнению.

Разнузданность и безапелляционность, абсолютное смещение вкусовых нравственных критериев, которое происходит сегодня в СМИ и вообще в жизни, – все это стало волновать достаточное количество людей, родителей, молодежи…

Пример тому вчерашний Всемирный Русский Собор, на котором говорилось о невероятной опасности, о гибели нации от алкоголя, от суррогатов, от безысходности, которая приводит к алкоголизму, о том, что вопрос «как жить?» стал выше, чем вопрос «зачем?», что в принципе противоречит всей нашей культурной традиции.

Это стало серьезной темой для обсуждения. И я очень хочу верить, что это станет поводом для того, чтобы принимать решения.(XII, 15)

БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Коллективная безответственность

(1991)