Птица пустыни

Тем временем огонь добрался до товаров, облитых маслом по милости мнимой неловкости Фернанда. Дым сделался такой едкий и густой, что с трудом можно было дышать.

– Поскорее! – услышал Мартиньи. – Огонь добрался до прилавков, а бочонок с порохом еще находится здесь.

– С хозяином кончено, – сказал Фернанд позади Мартиньи, – мы применили к нему закон Линча. Он так любил свои товары, что сгорит с ними вместе. А вы кончили ваше дело?

– Мы не нашли ничего. Наверное, нас обманули.

– Невозможно! – возразил Фернанд. – Алмаз находится при нем, я в этом уверен!

Мартиньи почувствовал, что его рот освободили от кляпа, но тотчас длинный нож был приставлен к его сердцу и его спросили на дурном английском:

– Где твой алмаз?

Мартиньи, почти задохнувшийся, не мог говорить. Несколько раз глубоко вздохнув, он спросил:

– Чего вы хотите от меня?

– Что ты сделал со своим алмазом? Ну, говори!

Виконт тянул время.

– С моим алмазом?

– Где он? Говори, или я распорю тебе брюхо, чтобы посмотреть, не проглотил ли ты его.

– Это была бы пища нездоровая, – возразил Мартиньи.

– Где он? – с угрозой в голосе повторил злодей.

– У черта! Куда вы, рано или поздно, отправитесь сами.

Спрашивавший зарычал от ярости.

– Скорее! Скорее! – раздались на улице испуганные голоса. – Полисмены, маори*[Коренное население Новой Зеландии. – Прим. ред.] и черная стража идут сюда! Маори на приисках очень боялись из-за их свирепости, так же как и черную стражу, которая состояла из австралийцев.

– Торопитесь, сеньоры! – закричал Фернанд. – Огонь подбирается к бочонку с порохом!

Большинство ворвавшихся в магазин поспешили к потайной двери. Только двое остались возле Мартиньи, главарь шайки и Фернанд.

– Ну, – произнес первый глухим голосом, напирая кинжалом на грудь виконта, – скажешь ли ты, наконец, что ты сделал с алмазом?

– Как, вы не нашли его в моих карманах? Дайте-ка я сам посмотрю...

Фернанд чиркнул ножом, освобождая руки виконта от веревок. Он приподнялся и сделал вид, будто ищет в своей изорванной одежде вещь, которой так жадно от него добивались, но на самом деле ему хотелось видеть лица своих врагов.

– Скорее! Скорее! – торопил его мексиканец.

– Торопитесь, – повторил Фернанд, – или мы взлетим на воздух.

Мартиньи вместо того, чтобы отдать им то, чего у него не было, вдруг оттолкнул руку, державшую кинжал, и закричал что было сил:

– Ко мне, полисмены, меня убивают!

Гуцман в ярости бросился на него.

Мартиньи был силен и проворен, но Гуцману все-таки удалось нанести ему удар. В последний момент Мартиньи дернулся, и острый кинжал, коснувшись его шеи, вонзился в плечо. Удар был так силен, что виконт опрокинулся навзничь, обливаясь кровью.

Гуцман, может быть, добил бы его, но Фернанд закричал ему, стоя у потайной двери:

– Подумайте о себе, сеньор! Француз сгорит через несколько минут. Посмотрите, бочонок с порохом вот-вот взорвется!

Гуцман с первого взгляда убедился в справедливости этого предостережения. Убежденный, что виконт не сможет спастись, он поспешил следом за Фернандом.

Мартиньи, серьезно раненный, все же не лишился чувств. Когда Гуцман покинул магазин, он с трудом приподнялся и осмотрелся. Его особенно тревожил Бриссо, обреченный, как и он, на смерть в огне. Сквозь клубы дыма виконт увидел фигуру человека, судорожно дергающего ногами и услыхал глухой стон.

Стараясь не потерять сознания от резкой боли в плече, Мартиньи пополз туда. Его глазам предстала странная картина: негодяи повесили бедного торговца на столбе, поддерживающем крышу магазина.

К счастью, Бриссо был еще жив: злодеи, уверенные в успехе своего предприятия, использовали слишком толстую веревку с намерением продлить его страдания – Бриссо рвался, болтая ногами в нескольких дюймах от земли, испуская невнятные звуки, которые и привлекли внимание Мартиньи. Он пытался руками держаться за столб, но силы его истощались и несчастный уже хрипел. Еще несколько минут, – и всякая помощь была бы для него бесполезна.

Виконт попытался подняться на ноги и достать до той части столба, где была привязана веревка, но боль в плече, нестерпимый жар, удушливый дым не позволили ему это сделать. В отчаянии он хотел позвать на помощь – голос его прервался. Притом никто не осмелился бы войти в магазин, охваченный огнем. До него доносились крики с улицы:

– Порох, порох! Магазин сейчас взлетит на воздух!

Мартиньи посмотрел на Бриссо. Ему показалось, что глаза торговца умоляют о помощи, руки царапали столб, слабые вздохи вырвались из его горла. Как будто он хотел что-то сказать.

– Черт побери! – прошептал Мартиньи. – Мы не можем умереть так глупо! Еще одно усилие... смелее!

Он сумел наконец подняться на ноги и прислонился к столбу, однако отвязать Бриссо не мог: возле не было ни табурета, ни тюка, на который можно было бы влезть, а принести их Мартиньи не хватило бы сил, и тут его осенило.

Среди других товаров в магазине имелся земледельческий инвентарь, в том числе косы. Накануне вечером одну из этих кос он сам поставил у прилавка, чтобы, в случае необходимости, воспользоваться ею как оружием. Она и теперь еще стояла там.