Псы войны

Жанни сказал, что наведывался в несколько обувных магазинов, но пока не нашел брезентовые башмаки, о которых шла речь. Он продолжит поиски до конца недели, а береты, рюкзаки, вещмешки, различное снаряжение и спальники начнет подыскивать на следующей неделе. Шеннон посоветовал ему связаться с одним из своих агентов по экспорту и отправить первый груз с бельем и куртками в Марсель как можно скорее.

Он обещал Дюпре узнать у Лангаротти имя и адрес таможенного агента в Марселе в ближайшие сорок восемь часов.

Прежде, чем южноафриканец ушел, Шеннон напечатал письмо Лангаротти на его настоящую фамилию, на адрес главного почтамта Марселя. В письме он напомнил корсиканцу о разговоре, который они вели под пальмами шесть месяцев назад, когда вдруг перешли на тему покупки оружия. Корсиканец тогда сказал, что знает человека в Париже, который может достать сертификат получателя через какого-то дипломата в одном из африканских посольств. Шеннон хотел знать имя этого человека и где его можно найти.

Закончив писать, он передал письмо Дюпре и велел отослать экспресс-почтой тем же вечером с Трафальгарской площади. Он сказал, что мог бы и сам это сделать, но должен сидеть дома и ждать звонка от Лангаротти из Марселя.

Он здорово проголодался к восьми часам, когда, наконец, Лангаротти позвонил. Его голос звучал в трубке с шипом и хрипами. По-видимому, эта линия была создана еще самим изобретателем французской телефонной сети – известного шедевра античности.

Шеннон сдержанно поинтересовался как идут дела. Еще до того, как наемники разъехались, он предупредил всех, что ни при каких обстоятельствах нельзя открыто говорить по телефону.

– Я поселился в гостинице и послал тебе телеграмму с адресом, – сказал Лангаротти.

– Знаю. Получил, – прокричал в трубку Шеннон.

– Я взял напрокат мотороллер и объехал все магазины, которые специализируются на продаже нужных нам товаров, послышался голос. – По каждой категории существуют три фирмы-производителя. Я раздобыл адреса всех, кто выпускает лодки, и написал им, попросив выслать каталоги. Получу их через недельку. Тогда смогу заказать то, что подходит лучше всего, у местных торговцев, сославшись на фирму и марку товара, – сказал Лангаротти.

– Хорошая идея, – сказал Шеннон. – А как насчет остального?

– Это зависит от того, что я подберу в каталоге, Одно определяется другим. Но не беспокойся. Этого добра полно во всех магазинах вдоль побережья. Всевозможные варианты. К весне прилавки просто ломятся от самых последних моделей.

– О'кей. Прекрасно, – прокричал Шеннон. – Теперь слушай. Мне нужен адрес хорошего агента по отправке грузов на экспорт.

Потребуется раньше, чем предполагал. Отсюда в ближайшее время надо переслать несколько ящиков, да и из Гамбурга тоже.

– Это будет несложно, – послышался голос Лангаротти. – Но мне кажется, что лучше попробовать в Тулоне. Ты понимаешь почему.

Шеннон все понимал. В гостинице Лангаротти мог остановиться под чужим именем, но, договариваясь об экспорте груза на транспортном судне, ему придется предъявить удостоверение личности. Более того, вот уже около года как марсельская полиция усилила наблюдение за портом и привлекла к этому нового начальника таможни, про которого шла дурная слава настоящего зверя. Это было сделано с целью прижать контрабанду героина, который через Марсель шел по французской цепочке в Нью-Йорк. Но досмотр корабля на предмет наркотиков запросто мог привести к неприятностям с оружием. Обиднее всего попасться по такой нелепой случайности.

– Совершенно правильно, ты лучше знаешь местную обстановку, – сказал Шеннон. – Телеграфируй мне имя и адрес агента, как только выяснишь. Еще одно. Я сегодня вечером отослал письмо скоростной почтой. На твое имя, по адресу главпочтамта Марселя. Когда прочтешь, поймешь, что мне надо.

Как только получишь письмо, а это должно быть в пятницу утром, телеграфируй мне имя этого человека.

– О'кей, – сказал Лангаротти. – Все?

– Пока да. Перешли мне каталоги товаров, как только получишь, со своими замечаниями и ценами. Нам нельзя выходить из бюджета.

– Хорошо. Пока, – отозвался Лангаротти, и Шеннон повесил трубку. Он в одиночестве поужинал в «Буа де Сен Жан» и рано улегся спать.

Эндин пришел в одиннадцать на следующее утро и целый час изучал отчет и счета, постоянно теребя Шеннона.

– Все нормально, – произнес он наконец. – Ну, как идут наши дела?

– Неплохо, – сказал Шеннон. – Пока еще только начало, конечно. Я работаю всего десять дней, но многое уже сделано.

Хочу к двадцатому дню сделать все заказы, чтобы на их выполнение осталось сорок дней. После этого двадцать дней кладем на то, чтобы собрать все компоненты по частям и тайком доставить их в целости и сохранности на борт корабля.

Отплытие произойдет на восьмидесятый день, если не выбьемся из графика. Кстати, скоро мне потребуются еще деньги.

– У вас три с половиной тысячи в Лондоне и семь тысяч в Бельгии, – возразил Эндин.

– Да, я знаю. Но скоро предстоят большие выплаты.