Псы Вавилона

– Да, болезнь. Одного укусил, стал убыр. Потом которого укусил, другой укусил, другой третий укусил…

– Заколдованный круг получается.

– Точно так. Где-то есть хозяин, от него все и идет. Но мы сейчас не хозяин ищем. Мы должны знать, убыр мальчик или нет. Потому и будем копать.

На кладбище в такой час не было ни души. Только ветер посвистывал меж крестов, шелестел степной травой да полуденное солнце палило с неистовой силой.

– Где его могилка? – спросил Федоров.

– Я знаю, – высунулся Хасан. – Вон там, рядом с двумя крестами.

Старики подошли к могильному холму. Федоров опасливо заозирался по сторонам.

– Никого нет, можешь не бздеть, – насмешливо сказал дед Харин.

Хасан засмеялся.

– Да я и не боюсь, – отозвался Федоров. – И все равно, негоже это – могилку зорить.

– Опять он… Чего же шел?

– Я с обществом.

– Общественник какой выискался!

– Тише, тише, – одернул раскричавшихся компаньонов Валитов. – Не место для шума. – Он повернулся на восток, сложил руки на груди: – Бисмалла иррахман иррахим… – и забормотал скороговоркой по-арабски.

Помолившись, Валитов взял лопату, сделал несколько копков, а потом передал инструмент деду Харину. Каждый из стариков покопал немного, а потом за дело взялся Хасан.

– Эвон как шурует, – одобрительно заметил дед Харин. – Прямо экскаватор «Морион»! Это вам не жидконогая интеллигенция, – бросил он в сторону Федорова.

Тот вновь насупился, но промолчал.

Работал в основном Хасан. Копал с остановками минут сорок. Наконец лопата стукнулась о крышку гроба.

– Яры[12]! – крикнул парень.

– Убери землю, чтобы чисто было, – скомандовал Валитов. И, когда гроб оказался полностью очищен, наклонился над могилой.

– Как же крышку снять? – забеспокоился Федоров. – Ведь неудобно.

– Крючок у меня есть, – сказал Валитов. И извлек из котомки изогнутую буквой «S» железку с привязанной к ней длинной веревкой. – Хасан, цепляй!

Паренек зацепил крюк за крышку и вылез из могилы. Старики подхватили веревку и дернули ее с такой силой, что крышка вылетела на поверхность.

– Легко как пошла, – прокомментировал дед Харин. – Вроде и не забивали.

Все четверо встали у края и с любопытством заглянули внутрь.

– Лежит, – растерянно произнес Федоров, – не похож он на живого.

– Как не похож? – тут же заспорил дед Харин. – Смотри, какой свеженький. Даже щечки розовые. А сколько времени прошло? Больше двух недель. Другой давно бы смердеть начал, а этот – как огурчик.

– Да, действительно, – неуверенно сказал Федоров. – Труп отлично сохранился. Ну а дальше что? Хорошо или плохо – нам какое дело, мы же не врачи. Ладно, раскопали. Так убыр это или не убыр? – обратился он к Валитову. – Что скажешь, Ахмед?

Валидов потеребил куцую бороденку, прищурил и без того узкие глазки.

– Днем убыр лежит без движения, как вроде спит. Но можно легко проверить…

– Губы-то какие красные, – закричал дед Харин. – Да живой он! Точно! Убыр и есть!

– Погоди орать, – одернул его Федоров. – Послушай, что Ахмед сказать хочет.

– Проверить легко, – повторил Валитов. – Дай-ка топор, Хасан.

Он перерубил черенок лопаты у самого основания, а затем несколькими затесами заострил его. Получился кол.

– Теперь вобью дерево ему в грудь, – со знанием дела сообщил Валитов, словно каждый день имел дело с убырами, – и все станет ясно.

– Кол вобьешь? – озадаченно переспросил Федоров. – Да разве можно?

– Он же мертвяк, – засмеялся дед Харин. – Хуже ему от этого не будет.

– Ну, знаете, товарищи!..

– Нужно бы его оттуда достать, а то не с руки, – сказал Валитов, не обращая внимания на разговоры. Он с сомнением посмотрел на Хасана, пожевал губами. – Наверное, лучше я сам… – Валитов снял с себя сюртук, жилет, шляпу. Под шляпой оказалась маленькая зеленая шапочка вроде тюбетейки. Ее он снимать не стал. Потом спрыгнул в могилу, подхватил тело мальчика и поднял на поверхность, где его принял Хасан.

– Фу, гадость какая! – прокомментировал Федоров и сплюнул.

Теперь тело ребенка лежало прямо на земле, и присутствующие столпились вокруг. Под яркими лучами солнца стало отчетливо видно, что мальчик нисколько не похож на мертвеца. Лицо его дышало жизнью. Румяные щеки и пунцовые губы придавали Ване цветущий вид, хотя при жизни он всегда выглядел голодным и заморенным. И вместе с тем в лице мальчика чудилось нечто неприятное, даже зловещее.

– Экий он веселый, – изумился дед Харин.

Валитов приподнял у трупа губу. На верхней челюсти все увидели небольшие клычки.

– Ничего себе! – потрясенно сказал дед Харин. – Как у собачонки прямо… Да глядите, глядите: он же дымится!

Действительно, от тела поднимался едва заметный парок.

– Закоченел, должно быть, в земле, – неуверенно заметил Федоров, – а теперь на солнышке отогревается.

– Опять чушь несешь.

Валитов взял кол, упер в грудь мальчика и обухом топора ударил по верхнему концу. Тело вздрогнуло и изогнулось.

– Да он живой!!! – заорал дед Харин.