Псы над пропастью

— А вы каким путем к ущелью спускались? Покажи мне.

Мараучу начал уверенно показывать, но дальше стал путаться и не смог найти место, где спасатели повернули в сторону ущелья. То ли он просто не помнил маршрут и шел за чьей-то спиной в связке, то ли не хотел что-то там показывать, то ли просто путался в непривычной, пусть и зрительно удобно воспринимаемой, карте. Человек, в принципе плохо разбирающийся в картах, едва ли сможет когда-то показать пройденный маршрут даже на такой наглядной карте, как «3D», где с помощью возможностей компьютера можно каждую горку, каждый пригорок рассмотреть с нескольких сторон.

Но было известно главное — где находится тропа, по которой Мараучу с собратьями-бандитами выходил с плато, и было известно, что они очень спешили. И можно было предположить, что эмир Харунов тоже выберет этот путь, как самый короткий. Тем не менее, не зная точно тропы банды эмира Харунова, было необходимо выставить несколько постов, каждый из которых должен предупредить соседей, если заметит бандитов. Соседи быстро проведут переформирование и закроют подступы к самому плато.

Ожидая появления бандитов, старший лейтенант не стал утомлять своих солдат чрезмерным темпом. Солдатам еще предстояло вести бой и стрелять. А какая стрельба, если дыхание сбито и не можешь перевести его! О прицельной стрельбе тут и речи идти не может. И было неизвестно, как скоро банда Харунова пожалует на плато, но и тот темп, который Ослябя поддерживал во взводе, казалось, убивал Мараучу, не имеющего такой подготовки, какую имели солдаты…

* * *

Плато уже стало видно. Сначала, при взгляде издали, когда только-только вышли на прямую тропу, оно казалось кратером старого вулкана. Но на Кавказе нет вулканов. Когда-то, в незапамятные времена, наверное, и были, и именно они, возможно, образовывали и формировали эти горы. Но со временем вулканы потухли, а кратеры сгладились. Хотя отдельные горы своими очертаниями создавали обманчивое впечатление. И только с более близкого расстояния можно было понять, что это плато, представляющее собой большую вершину в виде круглого и непомерно толстого столба. Верхняя часть этой вершины была ровно срезана когда-то не известным истории катаклизмом, и осталось обширное и практически ровное высокогорное пространство. Может быть, в результате этого катаклизма вершина обрушилась внутрь горы, закрыв какие-то внутренние пустоты, а потом ветром и временем на поверхность было нанесено много пыли, песка и земли, и поверхность горы стала ровной, заросла травой и кустами, семена которых тоже приносил ветер.

На подходах к плато Ослябя раз за разом обращался к планшетнику, который уже не выключал, чтобы определить вероятные пути банды Харунова и лучшие места для перекрытия этих путей. В результате командир взвода посчитал возможным выставить семь постов по три бойца в каждом. Банда эмира Харунова все равно не будет атаковать широким фронтом. Наверняка она будет двигаться колонной или даже просто толпой, как обычно ходят большие банды. И, как только будет замечена, все семь групп сконцентрируются на одном направлении, которое предстояло еще и дополнительно защитить. Решение было принято. Оставалось воплотить его. А для этого требовалось взойти на само плато. Последний рывок был произведен на самом крутом участке тропы, уже выводящей непосредственно на Сарматское плато. И только там, наверху, поднявшись и осмотревшись, Виктор Юрьевич ненадолго остановил взвод, потому что уже от края хорошо были видны лежащие вразнобой тела людей. Это, как понял старший лейтенант, были расстрелянные бандитами-спасателями туристы. Отправив младшего сержанта Задонского с солдатом на край, покричать и поискать, где находится Людмила Николаевна, и оставив остальных бойцов взвода на краю, сам Виктор Юрьевич подошел к месту убийства. Он сразу обратил внимание на бумажные прямоугольники, приколотые к груди каждого убитого. Наклонился, чтобы посмотреть. Прочитал надпись: «Познакомься с Бешеными псами». Обернувшись к взводу, громко крикнул:

— Эй, Бешеный пес, а ну-ка, двигай сюда…

Мараучу пошел беспрекословно, но без радости, словно чувствовал, что ему предстоит выслушать. Обращение «бандит» парню нравилось откровенно больше, нежели «Бешеный пес». За ним двинулся и старший сержант Матюшин, не выпускающий из рук веревку. При приближении, посмотрев на тела убитых туристов, старший сержант зло сощурился и сжал зубы так, что на скулах проступили и заиграли желваки. А сам Бешеный пес Мараучу стоял, глядя куда-то в сторону, и тел словно бы и не видел.

— За что вы их расстреляли?

— Ограбили… — вяло признался бандит, причем говорил он как о чем-то несущественном.

— А убивали зачем?

— Они с нашей базы. Могли узнать нас.

Старший сержант увидел чуть в стороне, рядом с разрезанными и распотрошенными рюкзаками, маску «ночь». Поднял и показал командиру взвода.

— В масках, как я понимаю, были туристы?

— Зачем туристы. Мы были. Чтобы не узнали. Обронил кто-то…