ПСС том 19

в трети России, против окраин. Люди, которые при таких условиях считают «искусственным»вооруженное восстание и массовую стачку в декабре, лишь искусственномогут быть причисляемы к социал-демократии. Естественнаяпартия для таких людей есть партия либеральная.

Маркс говорил в 1848 и в 1871 гг., что бывают моменты в революции, когда сдача позиции врагу без борьбы больше деморализует массы, чем поражение в борьбе . Декабрь 1905 г. был не только таким моментом в истории русской революции. Декабрь был естественным и неизбежным завершением массовыхстолкновений и битв, нараставших во всех концах страны в течение 12-ти месяцев. Об этом свидетельствует дажесухая статистика. Число чистополитических (т. е. не предъявлявших никаких экономических требований) стачечников было: в январе 1905 г. — 123 тысячи, в октябре — 328 тысяч, в декабре — 372 тысячи.И нас хотят уверить, что этот рост был «искусственный»! Нам преподносят сказку, будто подобныйрост массовой политической борьбы нарядус восстаниями в войсках возможенбез неизбежного перехода в вооруженное восстание! Нет, это не история революции, а либеральная клевета на революцию.

III

«Как раз в это время», — пишет Мартов об октябрьской стачке, — «время всеобщего возбуждения рабочих масс... возникает стремление слить воедино борьбу за политическую свободу с экономической борьбой. Но, вопреки мнению тов. Розы Люксембург, в этом сказалась не сильная, а слабая сторона движения». Попытка ввести революционным путем 8-часовой рабочий день кончилась неудачей и «дезорганизовала» рабочих. «В том же направлении действовала всеобщая стачка почтовых и телеграфных служащих в ноябре 1905 года». Так пишет историю Мартов.

Достаточно бросить взгляд на вышеприведенную статистику, чтобы видеть фальшь этой истории. На протяжении всехтрех лет революции мы видим при каж-

ИСТОРИЧЕСКИЙ СМЫСЛ ВНУТРИПАРТИЙНОЙ БОРЬБЫ В РОССИИ 369

домобострении политического кризиса подъем не только политической, но и экономической стачечной борьбы. В их соединении заключалась не слабость, а силадвижения. Обратный взгляд есть взгляд либеральных буржуа, которые как раз хотели бы участия рабочих в политике безвовлечения самых широких масс в революцию и в борьбу с буржуазией. Именно после 17 октября либеральное земское движение окончательно раскололось: землевладельцы и фабриканты составили открыто контрреволюционную партию «октябристов», которые всей силой репрессий обрушились на забастовщиков (а «левые» либералы, кадеты, в печати обвиняли рабочих в «безумии»). Мартов, вслед за октябристами и кадетами, видит «слабость» рабочих в том, что они как раз в это время старались сделать экономическую борьбу еще более наступательной. Мы видим слабость рабочих (а еще более крестьян) в том, что они недостаточно решительно, недостаточно широко, недостаточно быстро перешли к наступательной экономической и вооруженной политической борьбе, которая неизбежновытекала из всегохода развития событий, а вовсе не из субъективных желаний отдельных групп или партий. Между нашим взглядом и взглядом Мартова лежит пропасть, и эта пропасть между взглядами «интеллигентов» отражает только, вопреки Троцкому, пропасть, которая была на делев конце 1905 г. между классами,именно между революционным борющимся пролетариатом и изменнически ведущей себя буржуазией.

Надо добавить еще, что поражения рабочих в стачечной борьбе характеризуют не только конец 1905 г., выхваченный Мартовым, а еще более 1906 и 1907 годы. Статистика говорит нам, что за 10 лет, 1895—1904, фабриканты выиграли 51,6% стачек (по числу стачечников); в 1905 г. —29,4%; в 1906 году — 33,5%; в 1907 году — 57,6%; в 1908 году — 68,8%. Значит ли это, что экономические стачки 1906—1907 гг. были «безумны», «несвоевременны», были «слабой стороной движения»? Нет. Это значит, что, поскольку натиск революционной борьбы масс был недостаточно силен в 1905 г., постольку поражение (и в политике, и в

370 В. И. ЛЕНИН

«экономике») было неизбежно, но если бы пролетариат не сумел при этом по меньшей мере дваждыподниматься для новогонатиска на врага {четверть миллионаодних только политическихстачечников во вторую четверть 1906 года и также 1907), то поражение было бы еще сильнее;государственный переворот произошел бы не в июне 1907 г., а годом, или даже более чем годом, раньше;экономические завоевания 1905 г. были бы отобраны у рабочих еще быстрее.