Псоглавцы

— Го… Годовалов, — еле выдавила Лиза и закрыла лицо ладонями.

Кирилла будто хлестнули по щеке.

Годовалов? Этот кретин? Годовалов и святой Христофор? Это не совмещается! Вообще: Лиза увидела собачью голову или нет? Или всё-таки у Кирилла — глюки, он спятил, он видит псоглавцев, а Лиза просто испугалась своего любовника, который не застал её дома, но узнал от матери, что Кирилл позвал Лизу в церковь, и припёрся сюда?

— Лёха Годовалов?

Лиза кивнула, не отнимая ладоней от лица.

Кирилл по-прежнему обнимал Лизу за талию… А чего Лизе бояться, что Годовалов прибежит ночью к церкви? Ну, прибежит. Ну, даже застукает Лизу с Кириллом. И что дальше? У Кирилла — пистолет. По теории, конечно. Но ведь Годовалов не знает, что Гугер забрал пушку, и Лиза этого не знает. Все думают, что Кирилл вооружён. Нет, сам по себе Лёха Годовалов не мог испугать Лизу.

— Это… он… меня… — попыталась объяснить Лиза и в бессилии замотала головой.

Кирилл прижал Лизу к себе.

— Успокойся, — прошептал он, целуя Лизу в макушку.

— Он… меня… тогда… — Лиза упрямо старалась рассказать.

— Плюнь, это был не он, — внушал Кирилл. — Тебе почудилось.

— Из… на… силовал, — договорила Лиза.

Кирилл опять не сразу понял. Это всё было из другой жизни — из жизни деревни, умирающей в полуразрушенном государстве. Из жизни деградантов, гопников, алкашей. Их жизнь никак не пересекалась с тайной святого Христофора, с фреской Псоглавца, даже с ужастиками на пиратских дисках никак не пересекалась. Или же Кирилл просто не успевал находить связи одного с другим.

— В лесу… На дороге… У про… моины…

Мысли у Кирилла остановились, будто какие-то детали вставились в свои гнёзда. На промоине у лесной дороги?..

Это когда Лиза, недавняя школьница, приехала домой в деревню после выпускного бала, а потом пошла по лесной дороге на вахтовку, чтобы уехать в город и поступать в институт. Это когда вечером она приползла обратно полусумасшедшая, а потом перестала говорить. Это когда люди подобрали у промоины её брошенные вещи…

Пьяный дембель Лёха Годовалов побежал вслед за Лизой, догнал её у русла ручья и изнасиловал. Всё очень буднично. Была красивая девчонка, нравилась, а теперь вот она уезжает насовсем, и герою Российской армии ничего больше не светит. Выходит, его, героя, кинула какая-то сучка, да? Променяла на городскую жизнь? И герой догнал сучку, завалил и впёр по самое не хочу. Никаких псоглавцев.

Кирилл стиснул Лизу изо всех сил. Его затрясло так, что захотелось зарыдать. Ну что же за подонки? Что за подонки? Кто их накажет, какой святой Христофор?

Лиза почувствовала дрожь Кирилла и заревела в голос.

— Это он папку убил! — ясно крикнула она. — Я знаю! Он! Он папке горло выгрыз!..

«Выгрыз»? Что за дикое слово? Как — выгрыз?! Вот теперь Кирилла пробил такой страх, что вся душа заледенела.

— Он собака! Они все собаки! — кричала Лиза, и слово «собака» не было ругательством. — Они папке горло перегрызли!.. В гробу!.. В гробу с шарфом лежал!.. Меня!.. Где папку, там же!.. Он меня!.. Когда он со мной делал!.. У него!.. У него собачья голова была!

Эта тайна вырвалась из Лизы, как рвота. Лиза заколотилась в руках у Кирилла. А Кириллу казалось, что его самого тоже выгибает и корчит, словно на пытке, только пытке ужасом, а не болью.

— Это не бог! — завыла Лиза. — Бог не может!.. Это скиты!..

24

Лиза наплакалась, успокоилась и уснула на плече у Кирилла. До рассвета Кирилл сидел на автопокрышке, смотрел на призрачную церковь и обнимал Лизу. Псоглавец больше не появлялся. Наверное, вернулся на свою фреску. А Кирилл ни о чём не думал. Бесполезно.

Здесь, в Калитине, что-то происходит. Что-то нехорошее, тайное, жестокое. Кирилл ощущал себя кем-то вроде следователя, у которого есть преступление, есть, скажем, пять подозреваемых, и на каждого из них не очень уверенные доказательства вины. Не хватает главного: мотива. Надо нащупать мотив, и тогда всё станет ясно.

Лиза сказала, мотив — скиты.

Воздух вокруг из смутного стал мутным, отсырел и потяжелел. Лиза проснулась. Она ничего не говорила, не глядела в глаза Кириллу, осторожно высвободилась из его рук и пошла на берег умываться. А Кирилл размял затёкшие ноги и пошёл к церкви.

Просто заброшенное здание. Щербатые стены, высокие арки, битый кирпич, штукатурка, доски в птичьем помёте. В этих стенах не таилось ничего, кроме дымоходов старинных печей. И Псоглавец, унылый, тусклый и нелепый, был на своём месте. Кирилл долго смотрел на него снизу, но Псоглавец и не дрогнул.

— Ты кто? — тихо произнёс Кирилл.

В «Хищнике» титан Шварценеггер сразил инопланетного монстра и, глядя в его звериную морду, изумлённо спросил: «Что ты за тварь?». «Что ты за тварь?» — эхом изумлённо ответил дотоле непобедимый Хищник своему победителю. А Псоглавец промолчал.