Психология террориста: Почему люди начинают убивать ради идеи

В конце 2007 года я беседовал с бывшим террористом в его лондонской квартире. После окончания «официального» интервью, которое длилось несколько часов, он, сидя перед тарелкой с остывшей пиццей, признался: хотя после того, как он решил порвать с терроризмом, прошло уже 20 лет, ему до сих пор до конца не ясно, зачем он вообще во все это ввязался. Его слова поразили меня. Если сами террористы не понимают, почему совершали теракты, что же говорить о нас, психологах? В работах о терроризме, безусловно, поднимаются серьезные вопросы. Честный ученый либо в начале, либо в конце статьи или книги непременно напишет, что терроризм – это комплекс непростых проблем. Да, предмет наших исследований до такой степени сложен, что это порой повергает в отчаяние, но сложность – это не обязательно плохо. Важно уметь разбираться в хитросплетениях – только так мы перестанем надеяться на легкие и простые ответы и будем относиться к простым решениям, порой предлагаемым политиками и учеными мужами, с долей скепсиса. Однако, когда мы говорим читателям, что осознание сложности проблемы следует рассматривать как очередной шаг к ее пониманию, это несколько рискованно и может иметь серьезные последствия. Переживший холокост Примо Леви[4] писал, что жестокость нацистов «невозможно понять или, скорее, не следует понимать, потому что понять – значит почти оправдать»{30}.

Одно можно сказать наверняка: как бы мы ни относились к терроризму, его нельзя игнорировать. Терроризм постоянно держит нас в напряжении и время от времени выводит из состояния благодушной обывательской самоуспокоенности. Теракты вновь и вновь шокируют и возмущают общество, которое, кажется, смирилось с террористической угрозой (или, по крайней мере, свыклось с ней). Террористы вновь и вновь вселяют в нас ужас, совершая неожиданные масштабные теракты, в результате которых гибнет множество людей, как это было 11 сентября 2001 года. Преступники постоянно меняют стратегию, выбирают, кому жить, а кому умереть, и порой убивают тех, кто до сих пор считался неприкосновенным. В мае 2020 года боевики, предположительно связанные с «Исламским государством», ворвались в родильное отделение больницы в Кабуле и убили 16 женщин и двоих новорожденных. Такая зверская жестокость вызывает глубокое отвращение. Иначе и быть не может. Преднамеренное, обдуманное убийство человека – глубоко противоестественный акт, отрицающий даже намек на рациональность или здравомыслие. Большинство из нас настолько далеки от идей террористов, что вряд ли смогут заставить себя спокойно размышлять о психологии и стратегии негодяев. Реакция обычного человека на трагические события – гнев и отчаяние. Зачем убивать новорожденных? Во имя каких высоких целей было совершено это зверское преступление? Вопиющая жестокость, которая нас так возмущает, еще и абсолютно бессмысленна. Террористам редко удается достичь глобальных целей, однако этот неоспоримый факт не останавливает даже плохо вооруженные группировки: они все равно пытаются оказать давление на общество, публично убивая тех, кто кажется им удобной мишенью. Чаще всего именно фанатичная вера в собственную правоту вдохновляет террористические группировки на борьбу с непреодолимыми трудностями и гораздо более могущественным противником.

Терроризм – стратегия, а тактика террористов – насилие. Они преследуют более серьезные цели, чем убийство ради убийства. В стратегии терроризма масса противоречий: террористы добиваются свободы для одних групп населения, отнимая ее у других. Они используют насилие для достижения своих целей, потому что хотят, чтобы их заметили и услышали, но в то же время насилие восстанавливает против них население – вряд ли преступников захотят слушать после того, что они сделали. Террористы отвечают на это новыми, еще более жестокими терактами. Реакция государства на теракты, как правило, не решает проблему, а лишь усугубляет ее, и ситуация еще сильнее накаляется. Во всем мире государство реагирует на теракты ужесточением репрессий, казнями, убийствами без суда и следствия, похищениями и другими грубыми нарушениями прав человека, причем все это совершается во имя тех же прав и свобод, за которые, по их словам, борются и террористы. Напряжение быстро нарастает, и вот уже первоначальная цель теракта забыта, а террористов, власти и оказавшееся между двух огней перепуганное население швыряет друг в друга буря взаимной ненависти.