Обыкновенно принимают, что страсть к этим радениям объясняется перспективой ожидаемого экстаза радости. Это объяснение, без сомнения, имеет свою реальную основу, но вряд ли только одной перспективой ожидаемого экстаза радости, обусловливаемого, как думают некоторые, движением, может быть объяснено неудержимое влечение этих сектантов к своим радениям. По крайней мере, не меньшую, если еще не большую, роль играет в этом отношении, на мой взгляд, то взаимовнушение, которое на таких радениях производится отдельными членами друг на друга и которое поднимает чувство восторга и упоения в них до необычайного напряжения, не достигаемого при иных условиях отдельными членами. Это же взаимовнушение сплачивает отдельных членов сект на радениях в одно целое, в одну личность, живущую одной мыслью, произносящей одни и те же возгласы, исполняющей одинаковые по существу жесты и телодвижения.
Естественно, что это целое, являющееся источником недосягаемых наслаждений, столь притягательно для отдельных членов, что заставляет их, несмотря на строгий запрет закона, под тем или другим предлогом устраивать свои радения и являться на них даже за десятки верст.
С другой стороны, в этой притягательной силе радений и молитвенных собраний вышеуказанных сектантов заключается, между прочим, в значительной мере и необычайное упорство этих грубых сект, с которыми оказывается бессильной борьба правительства и духовенства. Как велико влечение к таким сборищам, происходящее как бы по невольному взаимовнушению, показывает, между прочим, случай, который мы приводим по Б. Сидису[152]:
«Когда прогрессировало возрождение, в одной деревне, не принадлежавшей к секте, трактирщик клялся, что он никогда не пойдет с безумцами на их митинг. Но, услышав, что там приятно поют, он обнаружил любопытство, сказав, что не знал этого и что мог бы пойти послушать пение, но ни слова из проповеди. Как только пропели гимн перед проповедью, он наклонился вперед и закрыл оба уха пальцами. Когда один палец случайно отделился от уха, он услышал слова: „Имеющий уши слышать да слышит“, произнесенные с великой торжественностью, и они его чрезвычайно поразили. Он уже не закрыл уха, но, чувствуя никогда не испытанное раньше впечатление, тотчас отнял и другой палец и с глубоким вниманием слушал продолжение речи. Само собой разумеется, что трактирщик был очарован и с этих пор, будучи привлечен в число верующих, „стал истинно благочестивым“».
Китайская эпидемия секты И-хе-туан
Не подлежит сомнению, что сектантские и религиозные эпидемии и в настоящее время не лишены еще важного политического значения. Примером тому может служить гигантская эпидемия секты И-хе-туан, которая недавно разразилась со страшной силой в Китае и, будучи поддержана правительством из политических видов, потрясла до основания огромное государство, привлекшее к последнему войска нескольких государств Европы и Азии. Под влиянием учения секты И-хе-туан, развившейся на почве явлений большой истерии и гипноза, представители этой секты получили уверенность в своей необычайной силе и неуязвимости, где и лежит причина огромной политической роли, которую сыграла эта секта в недавних китайских событиях. Вот как, например, описывает проявление и распространение этой секты И-хе-туан д-р Н. Воскресенский, который имел возможность собрать сведения об этом своеобразном учении на месте[153]: