Псих

– Да пошли ты его к чёрту, – тем самым подавляя в нём все растерянные желания. Затем он так же быстро затихает, как будто бы ничего и не было, и Илье, оглохшему на секунду, кажется, что всё это ему только показалось, да и Модест, всё также стоит смирно и улыбается ему. – Чего переживать-то. Кажется, публичной оферты нет, так что за спрос денег с тебя никто не возьмёт. Так что, позвони, – говорит Модест, чем окончательно приводит Илью в замешательство, непонимающего: кричал ли он до этого, либо же ему всё это только померещилось. – Чего думаешь. Если звонить, то только сейчас.

Модест достаёт из кармана свой телефон и протягивает его для звонка Илье, который, как завороженный, берёт его, достаёт записку из кармана и начинает набирать номер.

Затем, набрав номер, Илья подносит телефон к своему уху и смотрит в смотрящие на него глаза Модеста, который, по всей видимости, также испытывает любопытство, имеющее свойство несколько иного характера и, скорее, обращенное к самому звонящему, а не к тому, кому он звонит.

Вот идут длинные гудки и кажется, что уже никто не возьмёт трубку и можно будет с облегчением выкинуть этот мерзкий листок, с не менее ненавистным номером телефона, как вдруг длинный гудок уходит в небытие, уступая место не по-человечески стальному голосу, который, не тратя время на всякие там алло-условности, с ходу вопросителен:

– Кто это?

– То чмо из банка, – излучая внутренний огонь, резок в ответ Илья.

– Ха-ха! А, это ты? – ржёт человек из телефона. – Ты меня успокоил, а то я уже стал сомневаться в тебе, – после эмоционального всплеска, всё также весело, но не очень-то информационно понятно для Ильи ответил этот тип.

– Ну, так что?– следует ответ Ильи.

– Ладно, не гадай, всё равно не разгадаешь, – ещё более туманно отвечает голос из трубки.

– Согласен, – не сдаётся Илья.

– А куда тебе деваться, – вновь ржёт собеседник, после чего Илья уже готов бросить трубку, но оппонент, как будто предполагая подобный сценарий развития событий, спешит сообщить. – Ладно, не кипи и не «фэн-шуй». Завтра, есть время поговорить.

– Есть, – следует ответ Ильи.

– Вот и хорошо, – завершает разговор незнакомец, оставляя тем самым за собой право на маневр.

– Ну? – глядя на Модеста, безмолвно вопрошает Илья.

– Загну… – в той же немой вариации ухмыляется Модест, на что у Ильи теперь уже есть что ответить, но ему кажется, что сегодня уже сказанных слов достаточно, и что ему этого не надо, так как его организм, в определённой степени получив разрядку, наконец-то, может говорить о своём, на должном уровне, самочувствии.

– Значит, завтра, – анализируя это время, произносит Модест.

– Завтра, – лаконичен Илья.

– Тогда – до завтра, – прощается с ним Модест, выходя за двери этого пристанища нетерпимости.

– До завтра, – кидает ему вдогонку Илья, смотрится ещё раз в зеркало и возвращается на своё место, где, как оказывается, сгорая от любопытства, его во все глаза высматривает Лика.

– Ты где так долго пропадал?– не успел Илья присесть, как Лика, покинув своё место, набросилась на него.

– Ну, я думаю, тебе это не будет интересно, – отвечает Илья, который, чувствуя себя сейчас в каком-то особенном состоянии, в котором есть место и игривости, пожалуй, смог бы рассказать ей все тонкости своего пропадания.

– Так ты, что? С ним знаком?– прямо влезая ему в лицо, любопытствует Лика.

– С кем?– так и хлещет из Ильи искренность непонимания.

– Не придуривайся. С Максом, – очень серьёзна Лика.

– Конечно. Кореша, – то ли серьезно, то ли в шутку отвечает Илья.

И Лика в полной растерянности, крепко задумавшись, возвращается на своё место и, бросив многозначительный взгляд на Илью, приступает к работе.

Глава 5 Безотносительная безнадёжность по отношению к некоторым персонажам при их относительном отношении ко всему

– Ты доказал лишь одно: ты всего лишь сильнее меня и при том, только физически, – извергает пламя Люцифер, бросая разрезающие воздух слова в сторону Господа. – У тебя – только право сильного и действует, но истина – одна, и она говорит: не в силе правда, а сила в правде.

– Да ты опять ничего не понял, – с грустью отвечает ему Господь.

– Не надо. Я знаю лишь одно: что если нет аргументов – прибегают к грубой физической силе. И только дай время – я докажу тебе свою правоту, что ты прекрасно знаешь. Да, брат… – зловеще скрипит зубами Люцифер.

– Да будь ты проклят, чурка из преисподней, – гремит божественный голос. – Никакой ты мне не брат, – кричит вдогонку Господь…

«После чего разверзаются врата ада, и Люцифер (как сейчас помню), завернувшись в плащ, молнией низвергается вниз…», – пересказав этот диалог Люцифера с Господом, Белиал замолкает, глядя сквозь сидящего напротив него начальника тайной канцелярии Баала, который в силу живости своего характера, но при этом почтенного возраста (хотя, в данном случае возрастные рамки даже как-то неуместны, так что будет лучше применить характеристики: заслуженный и соответствующий) слушал его достаточно эмоционально.