Псих

Увидев ее, такую симпатичную и здоровую, озлобленно понимаю, что разговор сегодня не пойдет, я слишком взвинчен и разозлен. Такая перемена настроения на ровном месте – свойственна мне. С раннего детства я рос достаточно избалованным и эгоистичным ребенком. Я имел все желаемое, но мне было не достаточно. Приобретя себе впоследствии диагноз, родители стали потакать и уступать во всем, не спорили и не перечили мне, не связывались со мной. Я быстро менял настроение из нормального в плохое, хорошее случалось крайне редко, орал в истерике от невозможности получить желаемое, ворчал и бубнил себе под нос, комментируя раздражающий фактор. Родители не трогали меня в тот момент, зная, что лучше не спорить… Так было и дальше. Даже живя вдали от родителей, я тихим сапом, а иногда и дерзим поведением, получал все, что хотел. С товарищами было сложнее, не каждый терпел мои выходки, но кто оставался со мной, друг по сей день.

Я чересчур враждебно смотрю, меня распирает от бешенства на нее за все: за долгое ожидание ее визита, за ее не смелость появления, за тихий нежный голос – голос провинившейся жертвы, за ее необыкновенную красоту и душевную простоту, за ее целомудренность и спокойствие во взгляде, за ее манящую сексуальность.

– Зачем ты так со мной? – гордо поднимает голову и с вызовом смотрит в глаза. Сцепив руки в замок, сжимает их до побеления костяшек, выдавая присутствующее напряжение и страх.

«Зря ты со мной разговариваешь… смени тон, детка. Я к подобному поведению не привык. Молчи безропотно. И слушай. … – безотрывно сверлю глазами ее смелый взгляд, пытаясь безмолвно передать возникшие мысли. – Не знаю, чем конкретно ты привлекла меня в тот тоскливый вечер? Почему меня похотливо влечет?».

Не говоря ни слова, разглядываю ее лицо: выразительные чуть раскосые глаза цвета малахитовой шкатулки с длинными черными ресницами, дугообразные линии брови, аккуратный вздернутый носик, персиковый цвет кожи, слегка проступивший румянец на щеках и несмелую улыбку с ровными среднего размера зубками жемчужно-белого цвета.

Прошибает холодный пот, ладони становятся липкими, на лбу появляется предательская испарина, резко вырабатывается адреналин, бесчувственное сердце бешено колотится, кислород перестает поступать в больной извращенный мозг, притупляя сознание и речь. Нагло осматриваю ее миниатюрное тело в невзрачной спортивной одежде, фантазируя ее голый вид, мой славный член твердеет и спешно увеличивается в размерах, приподнимая боксеры и спортивные штаны в нужном месте. С моими гигантскими размерами полового члена даже легкую появляющуюся эрекцию не спрячешь.

«Посмотри на него, детка, – опускаю взгляд в пах, вовлекая ее следить за мной, – я такой и есть: наглый, извращенный, пошлый и грубый».

Я – деспот, маньяк. Правильно она подумала обо мне в тот вечер, подкожно испугавшись моего пристального наблюдения и преследования ее.

Обычно вспыльчивый и быстро перегораемый, никак не могу успокоиться: «Ты, детка, меня реально не знаешь и даже не представляешь кто перед тобой! Ты подсознательно чувствуешь себя жертвой в общении со мной, потому что я – действительно монстр, жестокая тварь, пользующаяся дерзкими и похотливыми сучками и угнетающая их душу и сердце. Я ломаю их целостность, заполняю собой и выбрасываю на помойку за ненадобностью. Я сломаю и тебя изнутри. Перегрызу твой позвоночник, позвонок за позвонком, высосу спиной мозг из него. Беги от меня, пока еще не поздно».

Молча, внимательно изучая меня, ожидает ответа на свой заданный вопрос. Осторожно водит пальчиком по полукруглой кутикуле пальца другой руки. Внутриутробно понимая, мою невысказанную жестокую речь и не услышав ответа продолжительное время, она решает удалиться. Резко вскакивает со стула и бросает на ходу первые пришедшие на ум слова:

– Жаль, что решила поинтересоваться Вашим состоянием здоровья».

Не прощаясь и не оборачиваясь, семенит и выходит из палаты.

«Что я нахрен сказал? Хотел сказать совсем другое…, – закусываю губы, виновато опускаю голову, ничего не изменить, тихо шепчу одними губами: – Я рад тебе, девочка, очень рад. Я мечтал видеть тебя. И уже отчаялся ждать, поэтому и бешусь. Где ты была все это время? Почему так долго не приходила?..».

В один миг таинственная девушка из ночного диско-бара молниеносно появляется в моей жизни и также быстро покидает ее, как будто стремительно выбегает на футбольное поле, отбирает мяч у соперника, уверенно и смело ведет его к воротам противника, не пасуя и не позволяя отобрать, приближаясь к защищающему ворота вратарю, сильным ударом забивает мяч в «девятку» и с довольным видом покидает футбольное поле.

Покинула меня с взбудораженным сознанием и сладострастной похотью, потоком нескончаемых мыслей и рассуждений и забытым сотовым телефоном на больничной постели возле моих ног, за которым она вряд ли вернется, уж поверьте мне на слово.

* * *