Пси-ON. Книга II

После повторения знакомства, но уже в материальном мире, мы всей дружной компанией, — за исключением охраны стариков, — направились под своды дышащего величием крыла академии. Оно по большей части пустовало, ибо внутри я смог нащупать всего с десяток разумов. А на такую громаду, уж поверьте мне, это всего ничего. Здание было рассчитано сотен так на пять студентов, преподавателей и обслуживающего персонала. Единовременно здесь находящихся, конечно же. И всем им должно было быть в определённом смысле просторно, так что о нашей четвёрке можно было даже ничего не говорить. Обер-комиссар Ворошилов, Радислав Владимирович и Олег Сергеевич чувствовали себя здесь как дома, выполняя, помимо всего прочего, роль проводников и экскурсоводов.

Ну а я стал благодарным слушателем, впитывая в себя интересные сведения об этом здании и делах, в нём когда-то происходящих. Не то, чтобы всё это было так уж ценно, но я, во-первых, утолял любопытство, а во-вторых углублял знакомство с людьми, которые, похоже, уже точно решили приложить руку к моему обучению. Не совсем ясно только, почему обер-комиссар нагонял тучи, называя сих господ эксцентричными, но это дело десятое и уже не единожды мной обдуманное. Наверняка в нём говорила память юности, когда имена этих псионов-первопроходцев слышались в этих стенах вперемешку со стенаниями нерадивых студентов. Потому что они вряд ли учились в академии, которой на момент их пробуждения просто не существовало.

А вот учить вполне себе могли…

— Что ж, это, конечно, дело замечательное, интересное и ностальгическое, но пора заняться тем, ради чего мы сюда пришли. Олег, твои мысли? — Радислав Владимирович обернулся, глядя на своего товарища-телепата.

— Лично я буду учить этого молодого человека независимо от обстоятельств. И попутно, конечно же, изучать феномен его разума, так как это в перспективе может принести великое благо не только псионам нового поколения, но и ветеранам. — Старик деловито сложил руки за спиной, поочерёдно осмотрев всех присутствующих добрыми, но в чём-то даже пугающими глазами. В «зеркалах души» отражался многолетний опыт и уверенность в своих силах — те самые вещи, которые заставляют напрячься даже меня.

И это при том, что я действительно намного сильнее его телепатически.

— Вы уже пообщались, верно? — С подозрением прищурив глаза произнёс старик, обратив на меня самое пристальное внимание. — Вот за это я телепатов и недолюбливаю. Все люди как люди, а они у себя на уме…

— Каждый человек использует то, что даровала ему природа. — Я не стал отмалчиваться, заметив, как печально на меня взглянул обер-комиссар Ворошилов. — Вы бы тоже не отказались от силы, разве не так?

— Так. Но нынешние обстоятельства не вынуждали вас общаться наедине там, где ни я, ни малец не могут вас услышать. И такого я не приемлю. — Уверенно заявил Радислав Владимирович, поправляя очки и всем весом опираясь на трость. — Впредь я попрошу вас так не делать.

Тяжёлый взгляд предназначался изображающему из себя святую невинность Романову, увлечённо наглаживающему бороду и разглядывающему узоры на потолке. Лёгкое похолодание «привлекло» его внимание к старому товарищу, заставив заворчать недовольно:

— И нечего сразу кости мне морозить, я уже не молод. Помру, и что ж тогда делать будешь?

Между собой они определённо общались не так, как с окружающими. И не стеснялись это демонстрировать, что тоже было присуще людям немолодым, понимающим, что никто их вслух не осудит. И даже не подумает, скорее всего.

— Отправлю весточку на запад, вот уж там обрадуются. А под шумок тоже кого-нибудь с собой заберу. — Деловито покивал старик, поправляя и так отлично сидящие очки. — Но хватит всего этого, я не для того поднимал тему, что б превращать всё в балаган.

— Верно. Но, друг мой, ты так и не дал мне договорить. Мы с молодым человеком действительно имели увлекательную беседу, по ходу которой договорились о том, чем и как будем заниматься в дальнейшем. И я тебе скажу, что с ним очень приятно иметь дело. Как и говорил Андрей, Артур на удивление рассудителен, а его дисциплина ума находится на невообразимом даже для многомудрых, седых псионов уровне.

— Это ты на кого намекаешь, а⁈ — С притворным недовольством возразил Радислав Владимирович, начав, впрочем, смотреть на меня совсем иначе. Его взгляд уже не пронизывал до костей потусторонним холодом, а лишь изучал, подмечая для себя что-то, мне неведомое. — Но раз уж ты узнал всё, что хотел, то, стало быть, настала моя очередь. Узнаёшь место, Андрей?

Я бросил взгляд на Ворошилова, которого аж передёрнуло.

— Как не узнать, учитель. Я тут поболе вашего времени провёл… — Ностальгически произнёс обер-комиссар, распахивая массивную дубовую дверь. А за дверью этой обнаружился своего рода предбанник с уже намного более основательной стальной плитой, по правую руку от которой задорно подмигивала светодиодами панель управления. — Первый внутренний «полигон». Тогда их ещё не погружали под землю, так что, Геслер, внутреннее убранство тебя наверняка впечатлит…