Псевдоним хищника

Встречу немец назначил в отдаленном районе – не на самой окраине, но от центра далековато. Здесь, в стороне от больших улиц, располагались производственные предприятия, склады и немногочисленные офисы. Матиас дожидался его возле своей машины на улице.

– Приехал все-таки? – усмехнулся он. – Молодец. Я начал опасаться, что ты проявишь юношеский максимализм и не появишься.

– Нежелание видеть тебя я бы не назвал юношеским максимализмом, – парировал Максим.

– Есть цели, которые заставляют пожертвовать личными интересами.

– Ты мне такой цели пока не дал.

– Всему свое время. Следуй за мной.

– Куда?

Однако вместо ответа Матиас зашагал вниз по улице. Это разозлило Максима, усилило желание развернуться и уехать отсюда. А еще – сменить номер телефона, чтобы Ева его не знала.

Но после недолгого колебания он все-таки зашагал вслед за немцем. Любопытство взяло верх над гордостью и злостью.

Они прошли в сторону от парковки, свернули к промышленной зоне. Переулки здесь были такие узкие, что и тротуара как такового не оставалось, одно лишь асфальтное полотно для пешеходов и машин, да и оно значительно сузилось из-за снега. Помогало то, что автомобилей пока не наблюдалось.

То, что Матиас знает такие дебри, впечатляло. Марк упоминал, что в Москве его друг бывал редко, изучить город не мог. Подобное умение ориентироваться в пространстве восхищало и настораживало одновременно.

– Куда мы идем? – не выдержал Максим. – Скажи сейчас!

Он остановился, с вызовом глядя на своего спутника. Ему надоело тащиться через сугробы, и он действительно готов был развернуться и уйти, наплевав на любопытство.

– Подождать не можешь? Мы почти пришли.

Матиас подошел к нему ближе, теперь их разделял всего один шаг. Такое близкое присутствие постороннего давило на Максима, но виду он не показывал.

– Ева просила передать тебе кое-что.

– Врешь, – возразил Максим. – Она бы что угодно передала сама.

– Как ни странно, не вру.

– И что же такое тебе доверили передать?

– Что ж, придется здесь, – тяжело вздохнул Матиас. – Вот обязательно тебе нужно было все усложнить!

Максим занимался боевыми искусствами, практического опыта ведения боя тоже хватало. Но он, в отличие от Андрея, так и не научился постоянно оставаться настороже. Он презирал немца, но доверял ему, и нападения не ожидал.

Поэтому атака Матиаса стала для него шоком. А Штайн действовал методично и уверенно. Он подсек ноги противника под коленом, повалил на снег. Лицо и шею Максима обожгло холодом грязного снега, он попытался встать, но Матиас уже навалился на него сверху, вдавливая в сугроб. Руки противника он опытным движением заломил назад, лишая возможности оказать серьезное сопротивление.

Максим хотел крикнуть, спросить, какого черта творит этот свихнувшийся немец. Но не смог – снег ослеплял, забивался в рот и нос. Ситуация была дурацкая и опасная одновременно: на него напали днем, в большом городе, но никто не мог прийти на помощь! Матиас его и придушить здесь может, но убийцу не найдут…

Убивать его немец не собирался. Он замешкался, словно что-то доставал или подготавливал, а потом Максим почувствовал острый укол в шею…

* * *

Напряжения между ними не было, не говоря уже о враждебности. Марк не пытался вызвать это чувство искусственно. Да, он мог бы навсегда прекратить любые контакты с Матиасом, выгнать гостя из своего дома… много чего мог сделать. Но не хотел. У него не было внутренней потребности в такой или какой-либо другой мести.

Максиму он сочувствовал, но все равно считал, что молодой человек сам должен разбираться со своими проблемами. Что же до Матиаса, то обвинять его – слишком поспешный шаг. Велика вероятность, что ему как раз посочувствовать надо.

Поэтому на благотворительный аукцион они все равно поехали вдвоем, как и договаривались. Понятно, что это вызовет пересуды у тамошней публики и даже какие-нибудь противоречащие здравому смыслу сплетни, ведь Марк изначально заявлял, что приедет с женой, а в итоге рядом с ним будет мужчина! Но дети от замены гостя как раз выигрывают, потому что Матиас располагал собственным капиталом. Одно лишь это имело для Марка значение.

Они больше не обсуждали Еву. Нечего тут говорить, и так достаточно того, что Вика постоянно на душеспасительные беседы вызывает! Марк никому бы не признался в этом, но в такие моменты супруга, пусть и искренне любимая, его утомляла.

– Вика вряд ли захочет встречать со мной праздники, – заметил Матиас.

– Захочет! При всей семейности праздника с гостями все равно веселее. Если бы наши соседи остались в городе – другое дело. Вика наверняка бы пригласила их, и твое отсутствие вообще не имело бы для нее значения. Но они уже улетели, Макс, понятно, не придет. Кто остается? Ты гармонично впишешься в праздник, вот увидишь.

– Хотелось бы верить. Отец Евы тоже будет, не так ли?

– Должен, – кивнул Марк. – Обещал подъехать на Новый год, хотя со свободным временем у него напряг.

– Ты расскажешь ему про нас? – вкрадчиво поинтересовался немец.