Читаем Псарня полностью

– Вот такая городская жизнь, – тихо произнес Степка. – Не то, что наша, деревенская. Люди отдыхают, а мы здесь, как рабы, все пашем и пашем…

– Помолчи, – прошептал Андрей и снова улыбнулся девушке. – Вы лучше зайдите в дом, когда я псов выпущу. Они чужих не признают. Степан, запрягай лошадей, а я схожу за ружьями.

Девушка улыбнулась и скрылась за дверью.

Андрей вбежал на крыльцо, распахнул дверь и столкнулся с Натальей.

Девушка обхватила шею молодого человека нежными ручками, и он прижал ее к себе.

– До каких пор мы будем так жить? – с волнением в голосе спросила она.

– Как? – не понял Андрей.

– Отдельно.

Он взглянул ей в глаза и встретил откровенный взгляд.

Она покраснела и опустила голову.

– Обещаю исправиться, – прошептал Андрей и поцеловал ее милое личико. – Вот вернусь – и все исправлю.

– Вы надолго?

– Пока зайца не поймаю. Хочу, чтобы вы приготовили мне что-нибудь вкусненькое. – Он приподнял ладонью ее лицо и еще раз поцеловал. – Я постараюсь не задерживаться.

Андрей проскочил в бывшую комнату барина, которая так и оставалась нетронутой, снял со стены две двустволки и прихватил патроны. Взгляд его упал на висящую в углу икону, и он остановился перед ней.

– Прости меня, Господи, за грехи, которые я хочу совершить, – прошептал он. – Другого выхода у меня просто нет. Эти твари столько невинных душ сгубили, что страшно вспомнить, и я видел все их мучения и страдания. Видел, как они молили тебя, Господи, чтобы ты сохранил им жизни, но ты был бессилен против звериной силы, которая заключалась не только в собаках, но и в самом хозяине. Прости меня и пойми правильно. Пусть я когда-нибудь и отвечу за свой поступок, но поступить иначе не имею права.

Андрей размашисто перекрестился и направился к выходу.

Во дворе его уже ждал Степка с запряженными лошадьми.

– Готов? – спросил Андрей.

– Готов, – ответил мальчишка и перекрестился.

– Открывай ворота и мчись за деревню к дальнему лесу. Надо успеть все сделать быстро и незаметно, чтобы крестьяне не видели этих чудовищ. Мы должны справиться, пока утро.

Степан пришпорил коня и помчался по дороге, время от времени оглядываясь назад.

Далеко за ним мчались огромные псы, поднимая клубы пыли; среди них мелькал Андрей на своем коне.

– Сворачивай к лесу, – кричал Андрей. – Они тебя не тронут. Им сейчас не до тебя.

Степка сжимал в одной руке ружье, а другой ловко управлял лошадью, которая подчинялась ему беспрекословно.

Мимо, словно табун тяжеловесов, пронеслись собаки. Они рычали и радовались, чувствуя свободу.

<p>Глава 52</p>

Теперь собаки вертелись под ногами лошадей, поглядывали на всадников, прыгали и злобно рычали, словно ожидая команду от Андрея.

Андрей взглянул на Степана и взвел курок.

– «Гулять!», – крикнул Андрей и махнул собакам рукой.

Огромные псы с лаем бросились в сторону густых зарослей и деревьев.

– Готов? – тихо спросил Андрей мальчишку.

– Готов.

– Сейчас они начнут возвращаться. Сразу бери на мушку одного и незамедлительно стреляй. Потом другого…. Я тоже возьму двоих на себя, а ты перезаряжай ружье, но только не медли!

Степка сжал в руке двустволку и взглянул на решительного Андрея.

– Справишься?

– Должен, если не дрогнет рука.

– Она у тебя не должна дрогнуть. Самое главное, чтобы они снова не ушли в лес. Их всех надо здесь положить. Всех до единого.

Между деревьев появилось четверо псов. Моментальный залп с ружей одновременно уложил двоих. Оставшиеся остановились и злобно зарычали, предчувствуя беду.

Второй залп: Степка промахнулся, Андрей попал и стал быстро перезаряжать ружье. Руки у него тряслись, а лошади нервничали и не стояли на месте.

Из зарослей выскочило еще три псины. Они выстроились в ряд, вытянули свои морды, будто принюхиваясь к запаху крови, и дружно завыли.

Степка тоже торопился перезарядить ружье, но патроны у него вывалились из рук и упали на землю.

Андрей произвел еще два точных выстрела, но собак этим было не напугать. Оставшиеся два огромных пса, не раздумывая, бросились на лошадь Степки. Они впились острыми зубами в ее бок, и та повалилась на землю, придавив при этом мальчишку.

Андрей торопился еще раз перезарядить ружье, пока собаки с дикой яростью разрывали лошадь, стараясь добраться до ее всадника.

Степан закричал изо всех сил, умоляя Андрея что-то предпринять.

Теперь уже Андрей растерялся и сам. Он не ожидал такой ситуации, и не мог мгновенно принять адекватное решение.

– Лежи, не двигайся! – Кричал он, стараясь снова зарядить ружье, но руки до того дрожали, что патроны никак не ложились в ствол.

Он видел, как одна из собак схватила Степку за куртку и треплет его изо всех сил. Лошадь дико хрипела и не могла больше встать.

Второй пес тоже сосредоточил все свое внимание на мальчишке, который изо всех сил старался отбиться от озверелых животных.

Наконец, Андрей зарядил ружье и прицелился. Очередной выстрел повалил еще одну собаку, которая уже успела нанести Степану множество страшных укусов.

Степан кувыркался по траве, стараясь освободиться от последней, но та грызла свою жертву с таким остервенением, что сил его не хватало. Андрей уже не слышал, как от ужаса и боли кричит Степка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза