Читаем Псарня полностью

– Я его больше часа не вижу. Он не выходил во двор, а я, ты знаешь, не смею войти без его разрешения.

– Его сестра уехала?

– Да. Отбыла недавно.

Андрей огляделся по сторонам.

– А где все? Почему не видно парней и девушек, которые обычно суетятся по двору?

– Парни по приказу урядника сидят в сарае, а девушки прибираются на заднем дворе, – пояснил Егор.

– А в сарае-то чего? Провинились?

– Урядник приказал их закрыть.

В Андрее вскипела ненависть в уряднику, и он вспылил:

– Где эта гнида? Он меня выведет из терпения. Где урядник?

– Чего ты бесишься? – попытался остановить парня Егор. – С говном не связывайся, он и тебя подставит.

Это Андрея разозлило еще больше.

– Где урядник? – повторил он свой вопрос.

– На заднем дворе, где девушки, – ответил Егор.

– И что он там делает?

– Откуда я знаю. Мое дело лошади да собаки.

Андрей решительно двинулся на задний двор, крепко сжимая плеть в руках. Он прошел за дом и прислушался. Девушки визжали и бегали от старого урядника, прячась за строения на заднем дворе.

Лицо молодого человека покрылось румянцем от злости, и он до хруста в пальцах сжал рукоятку плети.

Мимо него пробежала растрепанная Марьяна и, заметив Андрея, вздрогнула.

– Убери этого урода от нас, взмолилась она. – Он вообще какой-то ненормальный.

Андрей отошел в сторону, дожидаясь из-за угла урядника. Он сжимал в руке плеть и ждал подходящего момента. Урядник появился неожиданно. Его обезумевшие глаза ничего не видели: он был целиком сосредоточен на Насте, которая с визгом пыталась от него избавиться.

Плеть просвистела в воздухе неожиданно, и урядник схватился за лицо руками. Сквозь его пальцы заструилась кровь.

– Ты ничего не перепутал, старый пердун? – спокойным голосом спросил Андрей и вновь размахнулся плетью. Очередной удар пришелся уряднику по спине, и тот упал на землю.

– Что, скотина безмозглая, любви захотел? Сейчас ты будешь меня любить и просить о пощаде, – пообещал Андрей и снова размахнулся, чтобы нанести очередной удар.

– Барин тебе не простит, – заскрипел зубами от боли урядник. – Я знаю, для чего ты ему нужен!

Андрей опустил плеть и прищурил глаза. Перепуганные девушки сбились вместе и стояли в стороне.

– И для чего? – поинтересовался Андрей.

– Если я тебе скажу, тебя все будут ненавидеть, – дрожал от боли голос урядника. – Я многое знаю, но пока не говорю.

– И, что ты, скотина, знаешь? Говори прямо сейчас!

– А то, что он тебя имеет по ночам. Ты у него ходишь в любовниках. Этого бог тебе не простит.

Андрей снова размахнулся и обрушил очередной удар по его спине.

– А еще что ты знаешь?

Настя в растерянности смотрела на Андрея, и он уловил ее взгляд.

– Что еще знаешь, говори?

– Ты его любовник и он тебя использует, как хочет, – судорожно повторял урядник.

– Это не твое собачье дело. – Андрей вздрогнул, когда чья-то рука опустилась ему на плечо.

Он обернулся и увидел барина.

– Разберись с ним за его откровения, – спокойным голосом сказал Неверов.

– Егор! – крикнул Андрей. – Выпускай наших любимых собачек. – Андрей взглянул на Неверова и встретил одобрительную улыбку. – А вы, девки, уходите отсюда, да побыстрее, пока и вам не перепало. Егор, что ты вечно медлишь?

Через мгновенье на задний двор ворвались семеро псов и остановились у ног стоявших рядом барина и Андрея.

– Что, перепугался? – спросил Неверов Андрея.

Андрей окинул взглядом двор, который все покинули, и погладил собак по головам. Урядник пытался подняться, но новый удар хлыстом заставил его лечь на землю.

– Что будешь с ним делать? – спросил барин.

– Хотелось бы душу отвести на этой сволочи, но мне его жалко.

– Жалко? Он о тебе такое говорил при всех, и тебе его жалко? – удивился Неверов.

Андрей с ненавистью взглянул на корчащееся тело урядника.

– Нет, не жалко нисколько, – твердо ответил он и дал собакам команду «фас!».

Семеро огромных псов набросились на беспомощное тело урядника, которое затрепыхалось на земле.

Неверов обнял Андрея за плечи и прижал к себе.

– Вот так и надо обходиться с теми, кто против тебя, – одобрил барин. – Мне лично его ни сколько не жалко.

Собаки с остервенением терзали тело бедного человека, который дико кричал от боли и ужаса.

– Может не надо больше? – спросил Андрей.

– Тебе его снова жалко?

– Мне – нет, но он же человек!

– Он не человек, он полчеловека. Сейчас от него останутся маленькие человечки в виде кусков мяса.

Андрей зажмурил глаза.

– Можно я уйду. У меня нет мочи смотреть на это зрелище, – попросился он.

– Нет уж, смотри, – сказал Неверов. – Это ждет каждого, кто ослушается меня.

Андрей поднял на барина глаза.

– Но не тебя, – добавил хозяин. – Ты же у меня умница? Что там говорил этот покойник? Откуда он все знает?

Побледневший Андрей пожал плечами.

– А я знаю, откуда, – заверил Неверов. – Это тварь постоянно стояла у меня за дверями и слушала, что там происходит. Он слишком многое знает, поэтому от таких людей надо избавляться навсегда.

– Навсегда?

– Да. Он мне не нужен, и пусть все знают, что их ждет, если кто не будет мне повиноваться. Пусть мои собаки жрут их вонючее мясо, злее будут.

Андрей отвернулся в сторону и закрыл руками уши.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза