Прыжок в темноту

Ватутин не выглядел усталым. В белой сорочке без рукавов, серых летних брюках и ботинках из плетеной кожи, в сползающих с носа темных очках он напоминал богатого туриста, путешествовавшего в свое удовольствие. И вот теперь попутный ветер занес его в рыбачий поселок.

Гребнев вышел из своего укрытия, помахав гостю рукой, подошел к Ватутину, потряс его руку.

– Как долетели?

– Приятная прогулка, не более того, – Ватутин устало покачал головой.

– Как экипаж?

– Неплохо. Для азербайджанцев, – ответил Ватутин. – Мне встречались летчики классом выше.

Гребнев показал пальцем на дальнюю хибару с плоской крышей.

– Видите панаму защитного цвета? Там Рамзан. Он не только банкует, не только находит иностранных спонсоров и проплачивает все наши дела, он сам не чурается мужской работы. Он прикрывает нас с тыла. На всякий случай.

– У вас все готово?

– А что, собственно, должно быть готово? Баба и мужик, ни живые, ни мертвые. Но сначала я осмотрю машину.

Гребнев подошел ближе к вертолету, забрался на борт, зашел в салон и кабину пилотов, снова спустился на землю, погладил ладонью дюралевые заплатки на корпусе. Так латают пулевые пробоины. Когда-то эта вертушка выполняла задачи в «горячих точках». Боевой вариант вертолета Ми-8 с пяти-лопастным винтом, превратили в транспортник, установив в салоне десяток мягких кресел с высокими спинками и подлокотниками, столики, поклеили стенки пленкой «золотая осень», желтые листики на сером фоне.

Вертолет оснастили новыми двигателями с дополнительной газотурбинной установкой и пылезащитными устройствами на входе в воздухозаборник. Когда-то на фюзеляже были пилоны для подвески легких бомб и неуправляемых ракет, пулеметная установка в носовой части кабины. Теперь все это хозяйство демонтировали, зато оснастили машину дополнительными топливными баками, увеличив дальность полета в два с половиной раза, до тысячи двухсот километров. Часа три два вертолет приземлится на территории Чечни, там заложников спрячут в надежном месте.

– Неплохо, – сказал Гребнев. – Теперь нужно часа полтора, чтобы хоть немного остыл движок. И можно трогаться.

Он подошел к летчикам, перекуривавшим возле машины, что-то сказал. Летчики засмеялись. Поболтав с азербайджанцами, Гребнев отвел Ватутина в тень хибары, усадил на кособокую скамейку, вросшую в песок, принес бутылку с водой и пластиковый стаканчик.

***

Рамзан Вахаев занял позицию на крыше рыбацкой хибары после полудня, когда солнце взошло в зенит, жару можно было терпеть, потому что вдоль берега гулял легкий ветерок.

Осмотрев снайперскую винтовку, патроны и оптический прицел с четырехкратным увеличением, первым делом почистил ствол, напоминающий канализационную трубу. Разорвав упаковочный картон, отобрала патроны, капсюли которых не тронула ржавчина. Для пристрелки оружия выбрала чахлое деревце примерно в двухстах метрах от хижины. Произвел первый выстрел по нижней ветке без корректировки прицельных приспособлений. Пуля едва чиркнула по стволу и ушла в пространство. Рамзан обмотал ствол винтовки тряпками, чтобы он не перегревался на солнце, дождался, когда металл остынет, и произвел второй выстрел. Затем несколько раз повторил свои действия.

Вычислив кучность винтовки, установил прицел. Последний раз взял на мушку ветку дерева и срезала ее первым же выстрелом. Положил оружие на крышу, собранную из сохлого горбыля, поверх винтовки расстелил брезентовое полотнище. Сам с ног до головы накрылся марлей, как простыней, и, лежа на боку и стал ждать, разглядывая в бинокль пустынный ландшафт. Гребнев говорил, что вероятность появления чужаков в окрестностях брошенного поселка невелика, можно сказать равно нулю, но клювом щелкать нельзя, если поблизости появится хоть одно двуногое существо, пастух или рыбаки, надо бить на поражение. Когда прилетел вертолет, Рамзан лишь на секунду обернулся назад и снова стал рассматривать пустой горизонт. Минута шла за минутой. Ветер гнал по степи песок, солнце жарило нещадно, последние облака развеялись без остатка.

Когда на горизонте появилась светлая «Волга», Вахаев нахмурился, стараясь оставаться незаметным, подполз к противоположному краю крыши, поманил Гребнева рукой.

– Там машина едет, «Волга». Сколько человек в салоне, пока не видно.

– «Волга»? – удивился Гребнев. – Одна машина? Это не менты?

– Не похоже.

– Если свернет в нашу сторону, сделай все, что нужно.

Гребнев крикнул Чугунова, приказал вытащить Сальникова из хижины, посадить его на землю рядом с вертолетом. Взволнованный появлением неизвестной машины Ватутин крутился под ногами, мешал, как только мог, и давал летчикам бесполезные команды.