ПАРКЕР. Я вам отдал часы, деньги, костюм, все, что имел… Не могли бы вы мне за это дать кусочек хлеба?
ПЕРВЫЙ. Зачем же тебе хлеб? То помирать собирался, то хлеба просишь.
ПАРКЕР. Да, но сейчас мне есть хочется больше, чем умереть.
ВТОРОЙ. Ну что же. Мы понимаем, поделились бы охотно, да у самих со вчерашнего дня куска не было. Вот продадим завтра костюм, башмаки твои, коли сам не догадался, купим хлеба, тогда, пожалуйста, угощайся. А сейчас разве что какой ротозей в деревне приготовил нам ужин. Стянем и покушаем. Жить-то надо! Право, пойдем с нами.
ПАРКЕР. Нет, я уж один. Может быть, подадут кусочек, если попросить…
ПЕРВЫЙ. Подставляй карман шире!
ВТОРОЙ. Ну, иди, пока еще в деревне не все уснули, а нам рано.
ПАРКЕР
ГОЛОС ИЗ ОКНА. Много вас тут шляется, не напасешься. Проваливай, пока…
— Караул!
— Привидение!
— Оборотень!
— Бей его!
— Разве такого догонишь?
— Оборотень и есть оборотень, черту брат!
— Летит, как по воздуху…
— Загнал, проклятый!
ГРИН. Возмутительно! Кто бы мог ожидать от него? Надо его хорошенько пробрать!
САНТАНО. Пробрать? Да я расцеловал бы его, только бы он вернулся.
ГРИН. Ты разослал людей на поиски?
САНТАНО. Двадцать детективов — и вся труппа. Найти найдут. Такой не скроется. Где-нибудь да засветится… Только бы он вернулся!
ГРИН. Уж я его!
ПАРКЕР. Доброе утро! Ради бога, дайте чего-нибудь поесть!
САНТАНО
ПАРКЕР. Все расскажу… Только немножко поем.
САНТАНО. Ну, ну, ешьте, пейте, блудный сын!
ПАРКЕР. Я добежал пешком и не чувствую никакой усталости.