Прыжок леопарда 2

   Нет, - сказал он себе, - это не мусора. Легавые так себя не ведут! Неужели старею? Ему было смешно и в то же время обидно, что великий Роман Виктюк - мастер мистификаций, стал жертвой талантливых жуликов, таких же, как он, бродячих артистов.

   - Ладно, падлы, сочтемся! - проворчал он довольно беззлобно, - какую колоду ни растасуйте, мой козырь всегда будет повыше. В следующий раз будете тренироваться на кошках.

   Арома исправно отстегивал в общаки разного уровня: отдельно по месту работы и жительства. Как набожный человек, щедро жертвовал в храмы. Поддерживал "кого надо" во время предвыборных гонок. Короче, в криминальной среде Роман слыл "правильным пацаном". А значит, имел полное право на суд по предъяве.

   Часа через два появился тот самый смешливый мент:

   - Эй, босота, - сказал он и лязгнул наручниками, - посрать не желаете? Если нет - с вещами на выход!

   У порога соседней комнаты его поджидал давешний лох в форме полковника. Он, молча, посторонился и включил свет. На грязном полу, грудой бесполезного мусора, валялись двое быков, тех самых, местных, что в помощь Ароме отрядила братва. Они отдыхали в тяжелом наркотическом забытьи и были беспомощны, как младенцы.

   - Их можно убить, Роман Викторович, - спокойно сказал Максимейко, - из вашего пистолета. А можно прикончить обрезком железной трубы, которую вы вчера держали в руках. Отпечатки пальцев идентичны тем образцам, что есть в картотеке. Чиновника можно купить, Нетреба поможет, но попробуйте доказать местному криминалу свою непричастность.

   - Кто вы и что вам нужно? - устало спросил Виктюк. - Вы потратили много денег и сил для того, чтобы пришить мне мокруху? Ни за что не поверю! Давайте уж сразу по существу.

   - Давайте, - охотно согласился полковник, - коротко и самую суть: я хочу, Роман Викторович, чтоб вы стали другим человеком и начали все с нуля.

   Арома захохотал.

   - Ну ты, блин, сказанул! Готовый сюжет для театра абсурда: "Ты, Вася, так больше не делай!" Нет, если это дурдом, то где санитары?!

   Он шлепнул ладонями по коленям и прошелся в дурашливом танце:

   "А ты давай, давай, давай,

   Газеточки почитывай,

   А ты давай, давай, давай,

   Меня перевоспитывай!"

   Полковник молчал.

   - Что вы ждете, честного слова? - спросил Аферист, досыта насмеявшись.

   - Я выразился "с нуля", - пояснил Максимейко, - имея ввиду ваш банковский счет. Человек в новую жизнь обычно приходит голым.

   Виктюк сатанински захохотал и ударил ребром ладони по сгибу правой руки:

   - Хрен тебе! Ни рубля не получишь. Лучше пойду по мокрухе!

   - Успокойтесь, Роман Викторович, - полковник брезгливо поморщился, - не орите, как потерпевший, никто вам паяльник в очко не сует. Не хотите - не надо, живите уродом. Этих двоих мы сегодня же ликвидируем, а вещдоки придержим на будущее. Вдруг кто-то начнет задаваться вопросом: куда подевались все остальные люди из вашей бригады.

   - Какие еще остальные? - опешил Виктюк. Он был окончательно сбит с толку.

   - А вот это уже нюансы. Их мы обсудим в другой обстановке, - усмехнулся полковник, увлекая пленника за собой.

   Тот больше не ерепенился. По каким-то косвенным признакам он понял, что этот человек не блефует, что взяли действительно всех: Марго, Раду, Матильду и, конечно же, Маргариту. Если так, то этот иезуит сумеет его легко раскрутить: ради жены и будущего ребенка он примет любые условия.

   - За что меня... так? Конкуренция, или что-то другое? - спросил он со всей прямотой, на которую был способен. Впервые спросил, как равный у равного.

   Максимейко это отметил.

   - Там объяснят, - сказал он, кивнув на другую дверь.

   Клиент доходил до нужной кондиции. Он уже выпустил пар и скоро будет готов выкупить оптом всех, по той цене, которую ему продиктуют. Ведь каждый товар стоит ровно столько, сколько можно за него получить.

   В этой комнате пахло больницей. Над белым стерильным столом горела огромная лампа, на старинной электроплитке кипятилась кастрюля из нержавейки, суетились люди в белых халатах, очень похожие на хирургов. В углу на диване сидели двое - высокий старик с молодыми глазами и какой-то пиковый с вызывающе дерзким взглядом.

   - Это люди Гоги Сухумского, - вежливо пояснил Максимейко.

   Виктюк тихо ойкнул и грохнулся на пол.

Глава 45

   Жорка Устинов лежал у порога, прижавшись к стене правой щекой. Его рот больше не закрывался, он постоянно и беззвучно зевал. С каждым таким зевком на ковер стекала новая порция крови. Противная липкая лужа пахла паленой водкой. Она становилась все больше и больше. Жорка уже не чувствовал ног, они онемели. А еще ему было больно. Больно дышать, говорить и даже лежать в другой позе. Но он не стонал. Стонать было еще больней. Как будто по дну грудной клетки катается ежик, который готовится к зимней спячке. Он наматывает на иглы кишки, и норовил таким образом спрятаться.

   Так вот ты какая, - холодея, подумал Устинов, имея в виду безносую, - не спеши, дай хоть переодеться.