Пруденс

— Мистер Джек купил ее для молодой миссис Малхолланд прошлым летом, — пояснил мистер Брэддок. — Она может брать барьеры лучше, чем любая другая лошадь, которую вы когда-либо видели. Но у нее мало моциона и она сейчас в плохой форме.

Потом мы направились в паддок посмотреть на пони. Пузатенькая чалая лошадка тут же подскочила к нам, начала шумно сопеть и тыкаться в ладонь Туза большим влажным носом.

— Ее зовут Колокольчик, — сказал Туз, нежно почесывая лошадку за ушами. — Мы все учились кататься на ней, когда были маленькие. И только Господь Бог знает, сколько ей сейчас лет.

Только я наклонилась, чтобы сорвать для нее пучок травы, как пара сильных рук схватила меня за талию. Я пронзительно вскрикнула и рванулась вперед. Лошадка вздрогнула, мотнула головой и легким галопом поскакала прочь.

— Что случилось? — вскинулся Туз.

Оказалось, это Джек. Он был одет в темно-синий свитер и смешные облегающие ноги джинсы. Его волосы мягко шевелил ветер. Похмелье никак не отразилось на его красоте.

— Привет, мои дорогие, — сказал он. — Вы оба сегодня ужасно рано поднялись. Ты удовлетворен состоянием лошадей, — повернулся Джек к Тузу. — Они все в отличной форме, разве нет?

Туз кивнул.

— Да, приятная неожиданность в отличие от всего остального.

— А что ты думаешь о кобыле, которую я купил для Мэгги?

— Слишком жирная, — ответил Туз. Джек расхохотался.

— Так же, как и ее хозяйка. И ничуть не похожа на вот это божественное создание, у которого нет ни грамма лишнего веса. Ну, ангелочек, как ты чувствуешь себя сегодня утречком? — Джек опять обнял меня за талию и поставил прямо перед собой. Туз смотрел на нас обоих с весьма свирепым видом. Я даже подумала, что Джек хочет позлить его.

— Гораздо лучше, когда я смотрю на тебя, — сказала я, улыбаясь и глядя Джеку в глаза.

— Паб в деревне скоро должен открыться. Надо пойти туда, облегчить мои похмельные страдания. — Сказан он. — Кто-нибудь присоединится ко мне?

— Я. Я с удовольствием. — Обрадовалась я.

— Спасибо, нет, — отказался Туз. — И ради Бога, Джек, не позволяй ей там слишком много пить. Я только что наконец заставил ее протрезвиться.

После этих слов он резко развернулся на каблуках и пошел обратно в конюшню.

Мы с Джеком отлично провели время в пабе. Мы обнаружили за стойкой бара сидящего на высоком стуле адмирала и увидели прогуливающегося неподалеку Уордсворта. Похоже, оба они страдали от неразделенной любви и выглядели ужасно усталыми.

— Уордсворт все утро скулил, поджидая нашу Сару, — заявил страдающий от любви номер один, скорбно качая головой. — Наверное, она в плохом настроении. Уж я-то знаю, что он чувствует, — адмирал вздохнул. — Как там твоя мать сегодня утром?

— Ну, когда я уходил, она еще даже не показывалась из своей комнаты, — ответил Джек. — Но, несомненно, она будет в лучшем виде к ланчу. Она самая выносливая из всех нас.

— Удивительная женщина. — Адмирал снова вздохнул. — А что ты собираешься пить?

После того, как мы прикончили по нескольку стаканчиков каждый, разговор начал вертеться вокруг событий прошлого вечера. Особенно часто доставалось профессору Коуплэнду.

— Он самый скучный человек из всех, кого я когда-либо встречал, — сказал Джек. — Но хуже всего эти его противные штаны.

— Но зато он считается очень умным, — мрачно заявил адмирал.

— Да, он считается вторым по интеллекту человеком в Англии и четвертым во всем мире, что-то в этом роде, — пояснил Джек. — Но все это чушь. Адмирал, вы должны пойти туда и бороться за нее.

Адмирал сразу приободрился и заказал всем еще по стаканчику.

Мы с Джеком несколько раз обменялись понимающими взглядами. Ситуация становилась весьма забавной.

— Нам и правда пора идти, — добавила я. — Уже без двадцати два.

Мы забрались в машину и кое-как затащили туда упиравшегося Уордсворта. Сначала мы подвезли адмирала к его коттеджу на берегу озера, а потом поехали домой.

— Набери-ка себе хороший букет роз, пока еще можно, и возложи его на постель, на которой ты умирала прошлой ночью, — сказал Джек и положил руку на мое бедро.

— Уордсворт будет сильно шокирован, — сказала я, скидывая его руку.

— Он слишком занят сочинением любовных песен, — парировал Джек.

Я захихикала, а Джек снова положил ладонь на мое бедро. Я схватила его за руку и крепко сжала, не давая его руке забираться вверх по моей ноге. Пока мы боролись, машина опасно приблизилась к самому краю дороги.

— Не думаю, чтобы Туз одобрил бы мое поведение, — сказала я, пытаясь хотя бы разговором отвлечь его от продолжения действий.

— Не думаю, что он способен одобрить что бы то ни было в настоящий момент. Он, должно быть, спятил, когда решил вернуться сюда, в то место, где на церковном кладбище похоронена Элизабет, и каждое дерево, каждый выступ скалы напоминают о ней. Она была очень красива, и он так истово поклонялся ей. Он всю жизнь несчастен в своих привязанностях. Его мать умерла, когда ему было всего два года, а позже он потерял Элизабет и ребенка. Если ты попытаешься помочь ему, то потом ты получишь в его лице достойную награду.

Джек снял руку с моего бедра и снова вывел машину на середину дороги.