Провокатор

– Бросьте это дело, товарищ Грин, – Постников неожиданно понизил голос до громкого шепота. – Самые интересные новости сегодня не в сети! Нашему проекту дали зеленый свет! Оказывается, еще три дня назад в войска отправили первую серийную партию «Пилигримов», тридцать единиц! Достоверные сведения из производственного отсека!

– У-у! – изобразил паровоз Тупицын и зааплодировал.

Его вновь поддержал весь бункер.

– Более того! – Довольный эффектом, Постников снова повысил тональность: – Более того, товарищи, есть секретные сведения, что началась подготовка к операции «Возмездие»!..

– Она две недели как началась, – усмехнулся Тупицын, – вся база в курсе, тоже мне секрет!

Постников пропустил замечание мимо ушей.

– …И пока подготовка идет вполне успешно. Первые шаги в соответствии с планом выявили, что расчеты наших коллег-аналитиков, которые смоделировали все возможные варианты оборонительной тактики змеевиков, верны. Динамический взлом защитных систем информационного пространства чужаков тоже проходит успешно. Буквально вчера был перехвачен какой-то важный документ на имя руководителя местного отделения клана. Кроме того, с целью координации действий мобильные группы программистов обеспечивают постоянный шифрованный контакт между штабами Сопротивления. И чужаки при всей своей прогрессивности не могут этому помешать!

– Чем хакеры наверняка чрезвычайно гордятся, – опять вмешался в торжественную речь Постникова все тот же Тупицын. – Извините, Семен Григорьевич, продолжайте.

– Пока это все, Виктор Евгеньевич. – Старичок укоризненно взглянул на Тупицына. «Кто вас воспитывал, юноша?»

– Продолжить нетрудно, – задумчиво поигрывая мышкой, сказал Грин, – даже не зная штабного плана. Пока, если все сказанное Семеном Григорьевичем правда, штаб действует по классической схеме. Следующим этапом будет дезинформация противника. Сетевая либо непосредственно в инфопространстве серпиенсов, если хакерам удастся состряпать продукт по стандартам клана.

– Дезинформация? – Тупицын хмыкнул. – Какая?

– Любая. Например, о том, что Сопротивление якобы готовит серию терактов в Азии. Или о подготовке народного восстания где-нибудь в Сахаре. Любой бред. Поверят серпиенсы или нет, вопрос десятый. Они будут обязаны отреагировать, это главное. Рассредоточат силы, ослабят контроль над крупными городами, сконцентрируют внимание на ложных целях. Тогда и наступит время последнего этапа. Уверен, штаб думает примерно так.

– Так, не так, важно другое! – воскликнул Тупицын. – Началось!

Всеобщее воодушевление вылилось в возбужденный гул. В стороне от обсуждения стратегических новостей не остались даже равнодушные к военному делу женщины.

Остался один только Грин. Озвучив свою версию, он почему-то погрузился в глубокую задумчивость, выудить из которой его не смогли ни хлопки по плечу, ни прямые вопросы в продолжение темы. В конце концов Фила оставил в покое даже Тупицын.

Способность Грина полностью концентрироваться на задаче и через какое-то время выдавать неожиданный, иногда парадоксальный результат считалась в отсеке загадкой номер два. Только, в отличие от «феномена Постникова», этот факт никто не пытался скрыть. Наоборот, его считали визитной карточкой отсека. Безучастный Грин, выдающий на-гора гениальные решения, как Стаханов уголь и два десятка рабочих, этот «уголь» сортирующих, – именно так обрисовывалось то, что происходило в коллективе. И, что примечательно, никого из коллег эта схема не напрягала. Грину, конечно, завидовали, но беззлобно и не пытаясь занять его место.

Кому оно нужно, это место? Пахать днями и ночами, как пашет Грин? За что, за усиленный паек? Увольте! Лучше уж на «сортировке». За принципы и победу? Все равно увольте, таких мозгов, как мозги Филиппа, не найти во всей Москве. Нет, не таких гениальных, а таких вывернутых наизнанку.

Грин незаметно усмехнулся. Так ведь и думают, бандерлоги, слово в слово, к бабкам не ходи. И они правы. Вика об этом говорила еще год назад. «Все на тебе ездят, а ты и рад стараться, возишь! А надорвешься, вытрут об тебя ноги и забудут. Притормози, побереги мозг, пока полушарие за полушарие не зашло».

«Зашло, Викуля, давно зашло. Еще в юности это обнаружил, когда музыкой и фильмами увлекся. Чтобы нормально слушать стереозвук, постоянно приходилось колонки местами менять и надевать наушники наоборот. А иначе смотришь: в кадре машина проезжает слева направо, а звук идет справа налево. Так себе, казалось бы, нестыковка, а кайф испорчен. И руки с детства путал. То левой ложку брал, то правой. А потом ручку, и когда подрос – джойстик, а когда совсем вырос – оружие. С какой руки стрелять, зависело только от настроения. Хорошее – с левой, плохое – с правой, просто устал или заработался – с двух, чтобы уж от души. Чтобы нервное напряжение, как пуля в мишень, ушло. Так что, береги не береги, мозг уже испорчен, с рождения».