Проводник в будущее

Тварей мы встречали ещё дважды. В первый раз это была одиночная особь, правда, очень крупная, Панцирь срезал её из автомата в прыжке, использовав меня, как приманку. Во втором случае на нас напали трое, гораздо мельче первого, но такие же агрессивные. Тут пришлось сложнее, меня Панцирь закинул на дерево, а сам вступил в противоборство. Он при этом отделался несколькими царапинами, а я и вовсе не пострадал, если не считать четырёх истраченных патронов. В магазине винтовки оставалось всего четыре.

Впереди по курсу располагался очередной посёлок, довольно крупный и, по словам моего проводника, населённый относительно цивилизованными жителями. Туда мы сейчас и направлялись, радостно предвкушая отдых, баню, сытный ужин и, возможно, решение моих проблем с обувью. Последнее мне особенно понравилось, поскольку ноги у меня были не казённые, а башмаки доживали последние дни. Панцирь на полном серьёзе предлагал надрать коры с деревьев и сплести мне лапти. Я отказался, уж лучше босиком.

Посёлок назывался оригинально. «Новый», точно такая же деревня, огороженная частоколом, разве что, раз в пять больше, да и укрепления более серьёзные, стая тварей должна быть очень большой, чтобы прорваться, но и тогда половина останется на кольях.

Мы уже привычно встали у ворот и не предпринимали никаких действий, ожидая реакции изнутри. Реакция эта несколько затянулась. За стеной слышалась негромкая ругань, создавалось впечатление, что они решают, впускать нас за периметр или же лучше дать пинка и направить дальше. В итоге победила первая точка зрения, ворота медленно приоткрылись на полметра, после чего мы просочились внутрь. За воротами стоял высокий худой мужик в годах, который смотрел на нас недовольным взглядом.

— Здорово, Швед, — проговорил Панцирь, остановившись.

— Здоровей видали, — буркнул тот, потом смерил меня подозрительным взглядом и добавил, — проходите в дом, разговор есть.

Несмотря на неприязненное отношение местного старосты, приняли нас хорошо, усадили за стол в большой комнате, а молодая девушка в выцветшем платье отправилась готовить обед (ну, или ужин, время шло к вечеру). Тот, кого Панцирь назвал Шведом, уселся напротив нас. Рядом присел ещё один мужик, примерно того же возраста, только пониже ростом, гладко выбритый и без седины в волосах.

— Что-то случилось? — спросил Панцирь, нарушив молчание, — если нам тут не рады, можем уйти прямо сейчас.

— Понимаешь, Саша, — начал коллега Шведа, — уходить тебе не нужно, хотя бы потому, что смысла в этом никакого нет. Уже нет. Но будет лучше, если ты подробно объяснишь нам, куда ходил, что там делал и кого за собой привёл?

— Без проблем, — Панцирь развёл руками. — А в чём дело, вас это каким образом интересует?

— Таким, что в прошлый раз ты за собой хвост привёл.

— Хвост? — на лице проводника отразилось искреннее удивление.

— Именно, — подтвердил Швед. — Сразу, как ты ушёл, сюда заявилась бригада в полтора десятка стволов, матёрые, наполовину из вояк бывших, наполовину из синих уголовников. Они тебя искали, утверждали, что точно знают, что ты здесь проходил, выясняли, в каком направлении искать. А в случае отказа от сотрудничества, грозили всевозможными неприятностями, и это не пустой звук, они явно были не одни, за ними большая сила стоит, и сила эта сейчас на тебя одного нацелена.

— А как они на эту сторону попали? — спросил вдруг Панцирь.

— Делов-то, — фыркнул второй, — нашли людей не засвеченных, те прикинулись купцами, заплатили за переход и прошли.

— А потом что было? — снова спросил Панцирь. — Куда они отправились?

— Тайга большая, — как-то двусмысленно заявил Швед, — никому не дано знать, куда они отправились и где сгинули.

— Понятно, — удовлетворённо кивнул Панцирь.

— Да ни хера не понятно! — взорвался Швед. — Они не последние были, за ними другие придут. На этих экипировка была такая, что ни за какие пряники не купить, явно из самых важных лабазов достали ради такого. За ними ещё люди придут, а нам тут в осаде сидеть не с руки, у нас посевная только прошла. Теперь либо от пуль в полях погибнуть, либо потом зимой от голода.

Панцирь вздохнул.

— И что теперь? Чем я могу помочь? Кто же знал, что они так заведутся из-за своих потерь.

— Потери, Саша, тут ни причём, — сказал второй. — Плевать они хотели на жизни своих, людей хватает. Тут другое, им важно то, что ты с собой тянешь.

Он снова посмотрел на меня.

— Кто это, и чем он так важен? — с нажимом спросил Швед. — А главное — какого чёрта они так переполошились? Допускаю, что даже на штурм моста пойдут, впервые, заметь, в его истории. Старший их обронил фразу, что всей их жизни конец придёт, если вас туда пропустят. Так?

— Ну, в целом, так и есть, — Панцирь решил играть в открытую. — Я ведь вам про Башню рассказывал?

— Ну, — хором сказали оба.