Провидица

— Если ты ее не простишь, ты не сможешь быть счастливым

 — Ты шутишь? У меня есть ты. — Он чуть повернул мою голову и завладел моими чувствами всего одним поцелуем. Когда отстранился, то усмехнулся на мою реакцию. Я двинула его локтем. — И скоро я буду доволен тем, что освобожу мою мать, — добавил он.

Он вообще понимает, что продолжает упоминать свою мать, а не ее душу? Я попыталась переключить внимание на что-то другое. Торин убрал мои волосы назад и нежно поцеловал в плечо, постепенно двигаясь к шее. Я вспотела и пожалела, что не сняла с себя худи.

К гаражу подъехал внедорожник. Наша банда прибыла на место. Я попыталась встать с колен Торина, но он только сильнее обхватил меня за талию.

— Куда собралась? — прошептал он мне в ухо, и я вздрогнула, почувствовав его горячее дыхание на своей коже. Смеясь, он укусил меня за мочку уха, и все мои сомнения развеялись. Я пропала.

Было удивительно, что я услышала голоса, доносившиеся из прихожей. Я узнала мамин голос. В этот раз усилие вырваться из его рук было всерьез. Я ударила его по руке.

— Хватит уже. Я не могу разговаривать, когда мы обжимаемся.

— Да мы все время так делаем. — Он уткнулся лицом мне в шею.

— Это когда мы одни, а не в комнате полной народу. — Он отпустил меня, и я переметнулась на другой конец дивана.

Он рассмеялся.

— Они поймут, что мы целовались.

— Нет, не поймут. — Тут я заметила оранжевые следы от чипсовой крошки на его щеке. Мда, он прав. Я потянулась к нему и потерла их. Черт. — Они не стираются.

Усмешка еще больше скривила его губы, глаза заблестели.

— Оближи палец и попробуй еще раз.

— Фу. Это гадко. — Я взялась за рукав своего свитера. — Вот. Теперь чисто.

— Ты пропустила еще одну улику. — Он коснулся моих губ.

Я ничего не могла с этим поделать. Я облизала нижнюю губу, и еще один смешок вырвался у Торина. Он был таким противным иногда.

Его улыбка исчезла, как только Лавания вошла в комнату. Меня озаботило то, как они теперь общаются. Он избегал ее, как чумы. Уходил при каждом ее появлении. Игнорировал, когда они находились в одной комнате. Я вздохнула, сожалея, что не могу помочь ему простить предательство. Даже я не могла понять, почему она так и не рассказала ему о его родителях.

Мама и Феми также зашли в комнату. Взгляд мамы чуть дольше задержался на мне, словно она проверяла в порядке ли я.

— У меня все хорошо, — заверила ее я.

Но она все же подошла ко мне и погладила меня по спине, прежде чем сесть. Эндрис, Блейн и Ингрид пришли последними. Глаза у Ингрид были опухшими, как будто она плакала, и Эндрис выглядел встревоженным. И они сели как можно дальше друг от друга. Я перестала пытаться понять поведение Ингрид.

Торин кивнул мне, но я чувствовала, как он напряжен. Это было видно по его плечам, сомкнутым рукам и приподнятому подбородку.

— Три ведьмы из нашей школы, Баш, Алехандро и Маттиас, на самом деле обыкновенные три Норны.

На их лицах явственно читался шок.

Эндрис рассмеялся, но Торин взглядом заставил его замолчать. И пока я говорила, в его глазах разгорался гнев. Теперь я пожалела, что не рассказала ему первому. Он повернулся к Лавании и пристально на нее посмотрел.

— Ты знала, что Эрик свяжется с ней? — негромко спросил он.

Лавания отрицательно замотала головой, конский хвост из волос ударил ее по плечам. Ее глаза молили о прощении, но все, что она сказала, это:

— Нет. Я знала, что Рейн и две другие божественные Провидицы подадут знак, но совсем не знала, кто были те две. Даже факт, что они хотят их присутствия в Асгарде для меня новость.

— Торин, Норны знают намного больше, чем мы, Валькирии, — сказала мама, наклоняясь вперед и скрестив ноги под своей просторной юбкой. — Я не удивлюсь, если даже боги не в курсе, что именно замышляют Норны. Помнишь ведь, что боги будут убиты теми самими чудовищами, которых они сейчас держат в заточении. Они с легкостью могут убить Локи, помешав ему воссоединиться с детьми и великанами во время Рагнарека. Сын Локи, волк Фенрир, связан клятвой подчинения богам вместо казни, и все же пророчество гласит, что Фенрир убьет Одина и миллионы людей на земле. Боги знают, что смерть уже близко и готовы принять ее. Они понимают, что мир должен возродиться заново, и их сыновья и правнуки займут их места в новом мире. Требуется мужество, чтобы принять это, и не пытаться что-то изменить. И это трусость со стороны Норн предпринимать такое.

Это была долгая речь, но у мамы хорошо получилось.

— Так это означает, что они действительно знали про Ториного п… — глаза Торины блеснули, и я выпалила: — Графа?

— Да, они позволили ему начать этот безрассудный квест взамен на его помощь в обретении желаемого. Граф приведет к ним Торина, а это даст доступ к тебе и Эрику.

— Значит, нам надо его убить, — с жаром сказал Эндрис.

Ингрид охнула, чем привлекла внимание всех, но она смотрела только на Эндриса.

— А может тебе надо встать и взглянуть на общую картину, прежде чем делать выводы. — Взгляд, которым она наградила Эндриса, говорил, что речь шла уже совсем не о Графе.

— На что тут смотреть-то? Он принял неверное решение, и теперь будут последствия.